Затмение и любовь

Отчаяние снова накрыло Генриха тяжелой волной. Он отодвинул объемный фолиант и поднялся из-за стола. Тоска, боль и невозможность что-то предпринять сжимали его сердце. Фон Берг вышел в парк и задумчиво побрел в сторону беседки, расположенной над крутым обрывом. С нее открывался прекрасный вид на широко раскинувшийся внизу Рим. Генрих рассеяно смотрел на панораму города. Великий и бесконечно огромный. В нем так легко потеряться. Или спрятаться? А если Катрин ушла из-за него, из-за его навязчивости? Где она сейчас? Чем она может заниматься? Возможно, она в беде, а он ничем не может ей помочь.

Генрих услышал, как шуршит мелкий гравий под размеренными шагами. Конечно же, это Егор. Кто еще может быть? Фон Берг даже не обернулся. Егор остановился рядом с Генрихом. Говорить было не о чем. Раз Егор молчит, значит, ничего нового не произошло, Катрин не нашли. Они долго молчали.

– Генрих Александрович, сегодня пора возобновить поиски Полины. Через час поедем в город.

– И где мы будем ее искать? – не поворачивая головы, безразлично спросил Генрих. – Она опережает нас на несколько шагов. Опять бесполезно опрашивать жителей, карабинеров, торговцев? Надо смотреть правде в глаза – мы не можем ее найти.

– И что вы предлагаете? – в голосе Егора звучал упрек. – Вообще ничего не делать?

– Надо искать не Полину, а Катрин.

– Ее ищут наши товарищи. Они делают все возможное.

– Только толку от их поисков никакого, – вздохнул барон. – Уже пошел четвертый день, как она ушла.

– Они стараются, как могут. Зря вы упрекаете их в бездействии.

– Знаю. Просто меня сводит с ума беспомощность. Я не могу думать ни о чем другом, кроме как о Катрин. То, что я нашел в книгах, тоже не порадовало.

– Тем не менее, мы отправимся в город и продолжим поиски. Когда Полина восстановит силы, первое, что она сделает, это продолжит мстить. Вам.

– И наверняка через Катрин. Она знает мою слабость. А если Полина найдет ее раньше нас?

– Поэтому, мы должны поспешить, – Егор говорил твердо, но одновременно старался успокоить своего товарища. – Не беспокойтесь о Екатерине Павловне. Она вовсе не беспомощна. Соберитесь и не отчаивайтесь. Это последнее, что теперь нам нужно.

– Хорошо, я готов, – Генрих бросил взгляд на город, лежащий у их ног. – Будем искать Полину. Рим огромен, а эта ведьма хитра и коварна.

Генрих сорвал травинку и задумчиво жевал ее. Они не спеша пошли в сторону дома. Свернули на главную аллею и столкнулись с Эленой. Ее волосы растрепались, лицо раскраснелось. Видимо, она оббежала полпарка, прежде чем нашла их.

– Синьорина Катарина вернулась! – взволнованно крикнула она, задыхаясь.

Генрих бросился к дому. Егор последовал за ним. Они вбежали в гостиную. Посреди комнаты потупившись, стояла Катрин. Она выглядела виноватой. Рядом с ней, держа саквояж девушки, стоял молодой человек очень приятной наружности.

– Катрин! Как же вы меня напугали, – Генрих не верил своим глазам. – Почему, почему вы ушли? Где вы были все это время? Я так волновался за вас.

– Мне хотелось посмотреть город, – девушка продолжала смотреть в пол. – Простите, я не хотела причинять вам неудобства.

– Неудобства? Да я чуть с ума не сошел! – вспылил барон. – Разве я вас чем-то обидел? Или вел себя грубо?

– Вы держали меня взаперти, – парировала девушка и сердито посмотрела на него исподлобья. – Разве этого мало? Я не ваша рабыня, и не ваша пленница.

– Я просто опасался за вас, – вздохнул Генрих. – И, возможно, был слишком навязчив. Но, в любом случае, я рад, что вы вернулись. Очень рад.

– Я вернулась только потому, что меня убедил в этом месье Дюпре. Видимо, мне надо представить вас друг другу. Знакомьтесь – Жан-Пьер Дюпре – преподаватель истории в Римском университете и мой добрый друг. А это барон фон Берг и князь Изварин.

Мужчины пожали друг другу руки. Было заметно, что Генрих делает это без особой охоты.

– Быстро же вы успели подружиться, – саркастически заметил фон Берг.

– Мне не нравится тон, которым вы говорите со мной и месье Дюпре, – резко ответила ему девушка. – Месье Дюпре очень помог мне и уговорил вернуться, а вы держите себя с ним, как с аферистом.

– Простите, я просто очень переживал за вас.

– Это не дает вам права так вести себя, – продолжила Катрин сердито. – Повторяю, этот человек мне очень помог.

– Ничего, я все понимаю, – миролюбиво произнес Жан-Пьер. – И не обижаюсь.

Как же он великодушен! Генрих бросил на молодого человека ревнивый взгляд. Молод, красив, да еще и благороден до мозга костей. Просто находка для девушки в беде. Рыцарь в сияющих доспехах. Куда только делся его белый конь? Генрих нахмурился и отвернулся.

– Мы оба очень переживали за вас, Екатерина Павловна, – очевидно, Егор был более благодарен Жан-Пьеру, чем Генрих. – И мы рады, что с вами все хорошо, Екатерина Павловна. Месье Дюпре, вы должны понять господина барона. Его невеста пропала, и мы ничего не могли сделать. Мы подняли на ноги всю полицию Рима, но толку от этого не было никакого.

– Мадемуазель Несвицкая рассказала мне свою печальную историю.

– Даже так? – Генрих потихоньку начинал закипать.

Егор положил руку ему на плечо: