Затмение (СИ)

Утреннее солнце заливало комнату ярким светом. Искрящиеся лучи скользили в окно и пробирались в каждый уголок, в каждую щелку, даже серый камень стен наполняя живительным теплом. В потоках прозрачного золота кружились в таинственном танце пылинки, и на их круговерть можно было смотреть и смотреть. Она замечательно вытесняла из головы все мысли и тревоги, впрочем, их сейчас в голове Фили и не было. Молодой наследник престола Эребора лежал на кровати, бездумно следя взглядом за солнечными зайчиками, которые отражались от зеркал, от посуды на столе, от металлических бляшек на разбросанной по полу одежде. Тело, только что вынырнувшее из бездны наслаждения, еще отказывалось слушаться, так что он просто впитывал эти короткие мгновения покоя и благоденствия, наслаждаясь тишиной утра и теплом брата, что сейчас уткнулся носом в его шею. Брат… Фили чуть повернул голову, чтобы видеть темноволосую макушку возлюбленного. Они всю жизнь были вместе, всегда рядом… Год, всего год прошел с тех пор, как их отношения перешагнули черту просто братских, став чем-то большим, чем-то, чему Фили не мог подобрать названия. Больше чем привязанность, больше чем любовь. Их первый поцелуй, первые робкие ласки, момент, когда Кили впервые отдался ему, – все это без следа стерло грань между ними. Болью давних битв, слезами потерь, жаркими стонами несдерживаемой страсти закалились их чувства. И в такие часы, когда Эребор освещало ясное утреннее солнце, Фили смотрел на брата и беззвучно, одними губами, шептал: «Я люблю тебя…» – хоть эти короткие простые слова и не могли выразить всего того, что он чувствовал.

Луч солнца добрался до стола у стены, и Фили вздохнул. Лучше всяких часов это показывало, что пора было вставать. Вчера вечером Торин встречался с послами из Дейла. Он не позвал старшего племянника и наследника на этот сбор, а значит, там решалось что-то крайне важное. Дела в Эреборе шли неважно – столько горя принесли сокровища Трора, но, когда дело дошло до таких бытовых вещей, как продовольствие и древесина, вдруг оказалось, что мешок картошки порой может быть дороже любого золота. Дядя просил зайти к нему ранним утром, и Фили не мог позволить себе опоздать, даже если это означало необходимость покинуть любимого. Однако Кили оказался хитрее – еще до рассвета светловолосый гном проснулся от жарких поцелуев и ласк, которыми осыпал его возлюбленный. Мягкие объятия сна еще не до конца отпустили молодого принца, когда он подгреб под себя младшего брата. Два тела сплелись в порыве страсти, и под высокими сводами зазвенели стоны наслаждения…

Фили улыбнулся. По позвоночнику до сих пор растекалась приятная тяжесть. Он чуть повернулся, проводя кончиками пальцев по спине младшего. Кили откликнулся прерывистым вздохом и попытался глубже зарыться в плечо и волосы брата. Неудержимый в бою, неутомимый в делах, ненасытный в постели, он со всем своим пылом отдавался брату, а потом, становился трогательно беспомощным, доверчиво прижимаясь к возлюбленному.

– Кили, мне пора. Торин просил зайти к нему с утра.

В ответ раздалось невразумительное бормотание. Гораздо более красноречивым знаком стала тяжелая рука, опустившаяся на торс старшего гнома. Фили фыркнул – раз брат способен шевелиться, значит пришел в себя.

– Кили, – он высвободил руку и потянул брата за ухо. – Хватит притворяться.

Раздалось недовольное сопение, и Кили, наконец, поднял голову и взглянул на брата:

– С чего ты взял, что я притворяюсь?

– С того, что сопишь слишком громко, – Фили усмехнулся и поцеловал брата в кончик носа, а затем решительно выбрался из теплых объятий и поднялся с кровати.

– Вот и неправда, – темноволосый гном сел, наблюдая, как брат расхаживает по комнате в поисках свой одежды. Он зевнул и потер глаза кулаком. – Неужели ты не можешь пойти на полчаса попозже?

– Сам знаешь, что не могу, – Фили взглянул на брата и тут же сглотнул и отвернулся: заспанный Кили, не озаботившийся даже тем, чтобы прикрыться покрывалом, выглядел настолько соблазнительно, что аж в паху заныло… – Я бы и тебе советовал не засыпать, иначе Балин опять устроит розыски.

– Это было всего один раз, – Кили бесшумно соскользнул с кровати и уже через мгновение прижался к спине брата, который только успел натянуть штаны.

Фили прикрыл глаза, наслаждаясь прикосновением теплой кожи, а затем развернулся в объятиях и накрыл губы брата своими, увлекая в поцелуй. Вот же… и как от такого уйти? Собрав всю волю в кулак, он оторвался от брата и решительно отстранился:

– Я переговорю с Торином и найду тебя, – пообещал он брату. – Встретимся после смены караула на гранильном ярусе.