Затмевая солнце (СИ)

— Не вини Элис и остальных, они не хотели оставлять тебя, Белла, — пробормотал Каллен поникшим голосом, но я ему больше не верила. Все говорило о том, что я была им не нужна. — Я их заставил, и это только моя вина. Ты же знаешь, как сильно Эсми тебя любила… а Эммет? Разве он бросил бы тебя, если бы не я?

— Ты… принудил их? — задохнулась я от возмущения, и Эдвард подавленно кивнул. Я качала головой, не в состоянии представить это. — Но зачем?!

— Ты слишком глубоко проникла в мир, которому не принадлежала, — бормотал Каллен тихо и разбито. — Я боялся, что с тобой случится что-нибудь плохое, и мне придется тебя обратить. Ты стала бы ненавидеть меня за то, что я отобрал у тебя человечность, родителей, друзей, способность расти и меняться… родить детей. Позже, когда бы прошло время, — убеждал он, как только я попыталась яро возразить. — Когда б ты поняла, сколь много потеряла, ты бы возненавидела меня за эту полужизнь, если бы я обрек тебя на вечность рядом с собой…

Мне понадобилась целая минута, чтобы осознать его поступок. И тогда в глубине моей истерзанной души родился гнев – настоящая испепеляющая ярость оскорбленной женщины:

— Ты хотел заставить меня остаться человеком?! Ты поэтому бросил меня? Чтобы я не нашла способ стать одной из вас?

Каллен молчал, мрачно глядя на меня из-под сдвинутых бровей. На его лице застыло выражение крайнего мучения, но вряд ли я сейчас была способна с пониманием оценить его чувства.

— Что ж, ты отлично преуспел, — с сарказмом выплюнула я, показывая свои мраморные и твердые ладони, голубовато светящиеся в темноте. — Отлично, просто прекрасно! Ты не захотел сделать это сам и заботиться обо мне первое время, когда мне было так тяжело? Ты позволил другому вампиру забрать меня и долго мучить, прежде чем я стала молить его о смерти? Такой расклад тебе, значит, больше по душе?

— Это не так, — еле слышно прошептал вампир. — Я не думал, что за тобой придут другие. Если бы я только предположил такое, ни за что не покинул бы Форкс.

Я истерично рассмеялась, как злодейка в дешевом кино:

— Ты бы остался только ради того, чтобы охранять мою человечность! Это так… мерзко. И подло. Словно мои желания не имеют никакого значения, только твои!

— Неправда. Все, что я делал, было для тебя…

В негодовании я яростно зарычала, возмущенная до самой глубокой степени.

— Ты говоришь только о себе! А мое мнение хоть что-то для тебя значило?! — вспылила я, вскочив с колен. — По всей видимости – нет! Ты отнял у меня выбор, и теперь можешь посмотреть на результат своего эгоизма! — Эдвард подавленно промолчал, поэтому я, не останавливаясь, продолжала сыпать обвинения, выплескивая клокочущую в сердце обиду: — Ты хотя бы представляешь себе, что я пережила?! Сколько боли вынесла в одиночку, как хотела забыть тебя и не могла?.. Я просила смерть прийти за мной, но даже в этом меня преследовала неудача! И вот теперь, после всего, ты просто появляешься передо мной с этими глупыми оправданиями насчет моей человечности?!

Я осеклась, тяжело дыша, не зная, что еще добавить, потому что выдохлась. Руки пекло, электричество опасно потрескивало на ладонях, а сердце набирало силу, стремясь взорваться пылающим «бу-бух»… Я глубоко вздохнула, чтобы снизить градус напряжения и притормозить процесс.

— Я не ищу оправданий – все твои обвинения абсолютно заслуженны, — пробормотал Эдвард убито, его лицо оставалось серьезным и полным раскаяния. — Я не прошу тебя немедленно простить меня – ты имеешь полное право злиться и ненавидеть. Я буду лишь надеяться, что со временем смогу искупить свою вину… у меня есть вечность на это.

— Ох, оставь этот тошнотворно совестливый тон, — вскричала я раздраженно, отворачиваясь, чтобы не видеть идеальное бледное лицо, притягивающее к себе, к моему стыду, как магнит, искаженное в страдании.

Я была слишком сердита, чтобы простить Эдварда за причиненную боль, но боялась, что уступлю слишком быстро. Поэтому продолжала кричать, хотя внутри, в глубине обливающегося кровью сердца чувствовала отчаянную надежду на то, что Эдвард теперь в самом деле никогда не уйдет… что бы ни было причиной этому.

— Что же ты за человек?! По какому такому праву решал за других, что им делать? Ты действительно заставил семью покинуть Форкс? Как это возможно, я просто не могу в это поверить! Чтобы Элис… послушалась чьего-то приказа… — Я закрыла лицо руками, прячась от ужасающей реальности. — Не может этого быть, ты просто обманываешь меня сейчас. Я не верю, чтобы Элис согласилась на такое. Ты хочешь оправдать семью в моих глазах, забирая всю вину на одного себя, но на самом деле, если бы не хотели уехать – они бы остались.