Затми меня, если сможешь

— У тебя нет выбора, детка, — самоуверенно парирует она, переплетая руки на груди. — А знаешь, мне даже интересно посмотреть на твою реакцию, когда ты узнаешь правду. Да… наши люди уже сделали ставки, представляешь? — Диана едва запрокидывает голову, принимаясь ядовито хохотать.

В воздухе неожиданно раздается громкий тревожный сигнал, состоящий из трех тактов.

— Внимание: в палате двадцать восемь зафиксировано движение, — невозмутимо сообщает женский металлический голос из ниоткуда. — Внимание: в палате двадцать восемь зафиксировано движение. Внимание…

— Кевин, — Диана тут же бросается к мониторам, кивая парню. Он беспрекословно следует в нужную палату, скрываясь в просторах коридора, пока она внимательно разглядывает пациента двадцать восьмой палаты.

Пару секунд спустя она, как ни в чем не бывало, разворачивается ко мне с невозмутимым выражением лица. Ее туловище загораживает монитор, на котором на полный экран изображена палата, где зафиксировали движение. Поэтому, как бы я не старалась, я не смогу даже краешком глаза подглядеть, что там происходит.

— Итак, на чем мы останови…

— Почему у меня болит правое бедро? — перебиваю я, бросая в ее сторону хмурый взгляд.

— Это один из наших опытов, — она мягко улыбается, словно говорит о чем-то несерьезном. Словно я, будучи ребенком, задала вопрос почему небо голубое, а трава зеленая. — Помнишь ты или нет, но военные всадили в тебя немало пуль. Любой другой человек на твоем месте, скорее всего, не выжил бы… И наши хирурги сразу же достали их… кроме одной. Ее мы решили оставить в качестве опыта, чтобы узнать, как твой обновленный организм поведет себя с ней по соседству. И, как мы и предполагали, раны от пуль на твоем теле затянулись за считанные дни, а оставшаяся пуля не представляет никакой угрозы, кроме небольшого дискомфорта. Но не переживай, если она тебя беспокоит, мы ее обязательно извлечем.

Опыт, опыт, опыт…

Я сдерживаю ярость в намертво сжатых кулаках и до скрипа стиснутых зубах.

— Откуда у вас вода, еда, боеприпасы? — тут же вырывается у меня из груди. Раз уж сегодня день правды и Диана решила пооткровенничать, то почему бы не задать парочку интересующих вопросов? — Откуда топливо, медикаменты и бесконечное количество людей?

Диана испускает короткий смешок.

— Тебя интересует только это? — удивляется она, изгибая брови. — Неужели…

Автоматические двери медленно разъезжаются перед очередным посетителем.

Я пропускаю мимо ушей все, что она говорит.

Я пытаюсь не задохнуться, хватая ртом воздух, словно рыба, грубо выброшенная на берег. Я пытаюсь напрочь слиться с мягким кожаным креслом, чтобы исчезнуть из этой комнаты и здания в целом. Я пытаюсь сдерживать нервный всхлип, когда вижу его.

Аарон заходит в помещение, мельком оглядывая сначала меня, а затем и Диану. Его равнодушный хмурый взгляд обжигает, а после замораживает своим холодом и безразличием.

Но больше всего меня пугает его внешний вид.

Больше никаких потрепанных футболок и бордовых следов от железных наручников. Прямо сейчас передо мной стоит тот самый преподаватель анатомии, в которого я влюбилась без памяти.

Уложенные темные волосы, небрежно причесанные вверх, гладковыбритое лицо, ухоженные ногти без единого намека на грязь и выживание любой ценой. Цепкий взгляд любимых серо-ледяных глаз, дорогие часы с широким циферблатом и черным кожаным ремешком. Белоснежная однотонная рубашка, выглаженная до раздражающего идеала с золотистыми запонками, черные слаксы вместо привычных потрепанных брюк карго с пятнами въевшейся пыли и… туфли. Черные классические туфли с округлым носом, начищенные воском до ослепительного блеска.

И парфюм. Тот самый парфюм, который сводил меня с ума — черная ваниль.

Теперь он точная копия своего отца.

Я крепче стискиваю зубы, пытаясь сглатывать подступающие слезы.

— А вот и мистер Морган подоспел, — деловито сообщает Диана.

Глава 13

Я была на сто процентов уверена, что прямо сейчас встречусь лицом к лицу с Ричардом Морганом, но никак не с его сыном…

Бросаю взгляд на едва выглядывающие из-под раскрытого воротника рубашки клешни скорпиона. Чернила татуировки гладкие, идеальные и до раздражения пропорциональные. Знакомые очертания успокаивают, приземляют и бросают в воспоминания, которые болезненно отзываются в сердце.

— Никогда не думала, что преподаватели делают тату на видном месте, — тихо проговорила я, указательным пальцем повторив очертания хищника.

Сидя у него на коленях, я ощутила, как он крепче сжал мои бедра, облаченные в плотные темно-синие джинсы, обеими руками. В ответ я лишь улыбнулась, продолжив выводить узоры на его шее.

Я уже давно заприметила его татуировку, еще сидя за партой, в первые учебные дни. И не только я, судя по бесчисленному количеству девушек, которые говорили о нем без умолку. Тогда я гадала, что же она для него значит. Быть может, он олицетворяет себя с хищником? А может быть, скорпион — его знак зодиака?