Затми меня, если сможешь

Город, в котором я родилась и прожила всю жизнь, утопает во мраке. Он утопает во мраке даже тогда, когда на дворе день, хоть и хмурый день за счет большого скопления предгрозовых туч. Вдали виднеется подвесной Тауэрский мост, который непривычно пустует от кишащих туристов вот уже более полугода. Часовая башня Вестминстерского дворца Биг-бен, стрелки которой остановились впервые за несколько столетий на шесть двадцать. С улыбкой вспоминаю, как уставала объяснять прохожим туристам, что Биг-бен — это всего лишь тринадцати тонный колокол, который находится за циферблатом, а не сама башня.

Множество приятных воспоминаний вызывает и «Лондонский глаз» — огромное колесо обозрения, которое практически сразу же попадается на глаза. Помню, как мы с Лесли бесчисленное количество часов проводили в длинных очередях только чтобы увидеть любимый город с высоты сорока этажей. Как постоянно знакомились там с туристами из разных стран, рассказывали им про различные исторические события, а также травили завораживающие байки про Лондон. Как несколько раз нам, двум наивным школьницам, предложили выйти замуж какие-то горячие испанские парни в очереди, в которой мы провели почти три часа. Лесли уже практически согласилась, но тут пришла наша очередь занимать историческую кабинку.

— Все нормально? — вдруг раздается обеспокоенный голос Кевина.

Поворачиваю голову в его сторону, натыкаясь на хмурый взгляд с завораживающей голубизной. Его руки спрятаны в карманы брюк, а ветер беспорядочно взъерошивает зачесанную назад каштановую челку вместе с белоснежным халатом.

Только сейчас ощущаю влажные от слез щеки, обдуваемые прохладным ветром. Тыльной стороной ладони наспех потираю глаза, удивляясь тому, что совершенно забылась в воспоминаниях, абсолютно не контролируя эмоции. Когда-нибудь я перестану оплакивать беззаботное прошлое и тех людей, которые напрочь там застряли. Каждая их смерть оставила незаживающие шрамы на сердце.

Черт возьми, корпорация зла наделила мою кожу усиленной регенерацией, но мозг и сердце обделила подобными свойствами. Я вынуждена до конца жизни оставаться один на один с удушающими воспоминаниями. Воспоминаниями о тех временах, когда жизнь била ручьем, когда единственной проблемой был прыщик на лице и плохая оценка на экзамене, а не заточение в корпорации зла, множество болезненных экспериментов, потери и предательства на каждом шагу.

— Не переживай, — голос Кевина тихий, не такой как прежде, и я вдруг осознаю, что бушующий ветер наконец стих. — Знаешь, может быть, я скажу до жути банальные вещи, но…все наладится. Не сегодня, скорее всего даже не завтра, но все обязательно будет хорошо… По крайней мере, ты заслужила. Просто… просто потерпи немного.

Он редко смотрит мне в глаза, но прямо сейчас его взгляд проницательный, многообещающий и полон стальной решимости в сочетании с редкой ободряющей улыбкой.

Я не знаю, как реагировать на подобные слова от человека, которого знаю от силы несколько дней. Я не знаю, чем обусловлена его внезапная поддержка. Я до сих пор не знаю зачем его вообще приставили ко мне. Быть может, это очередной план Дианы… чтобы я сблизилась с человеком из корпорации и стала потихоньку рассказывать ему обо всем, что думаю, знаю и вспоминаю…

Глава 20

После крыши на пару-тройку часов мы застреваем в релакс-комнате, где я утопаю в комфорте различных массажных кресел, на некоторое время избавляясь от всех накопившихся проблем. Массажеры для головы, стоп, рук, плеч и всего тела — я перепрыгиваю с одного на другой, опасаясь не успеть опробовать все…

Я стараюсь максимально расслабиться.

Минута тянется за минутой, час за часом, пока я провожу время в расслабленном полудреме, а Кевин за пустыми разговорами со знакомыми коллегами.

— Если вы услышали приближающееся шипение позади — бегите, не оглядываясь, — твердо говорил Аарон. Он облокотился руками об длинный стол в холле библиотеки, заглянув в глаза каждому члену группы. — Не нужно оглядываться, чтобы проверить кто позади вас: ваша мать, подруга, давний друг детства или тот прикольный парень из кофейни. Если вы увидите кого-то знакомого, вам не станет легче от того, что он превратился в музу и хочет вас сожрать. Если хотите выжить, нужно научиться бегать, тут без вариантов.

— Ага, а еще научиться ходить и дышать бесшумно, — лениво добавил Джеймс, развалившись полулежа на старом кресле с высокой спинкой. Его пальцы умело перебирали патроны для пистолета, поэтому он лишь в пол уха слушал инструктаж парней.

— И это тоже, — согласился Аарон.

— Когда вы будете бежать от хреновы тучи муз, уже будет неважно громко вы дышите или нет, — подал голос Сэм, продолжив восседать на другом конце стола, словно на троне. — Ваша главная задача — выжить любой ценой.