Затонувший лес

– Запомню, – пообещал Фейн, и Мер улыбнулась: слабо, печально, но искренне.

Что еще сказать, Фейн не знал. В голове мелькали пустые слова утешения, но Мер они точно не понравились бы. Больше всего она ценила правду, это Фейн успел выяснить.

– Я хотел ответить «да», – произнес наконец он. – Когда ты предложила присоединиться к тебе после ограбления.

– Но ты не мог. – Мер посмотрела на котелок у его пояса.

– Не мог.

Фейн медленно, очень осторожно погладил Мер по щеке, глядя ей в глаза. Чтобы впитать все ее черты, до малейшей. Приподнял ей подбородок, так что волосы открыли клеймо. Вот какой он хотел запомнить ее: блистательной, злой и полной жизни.

Мер прижалась щекой к его ладони. Медленно выдохнула:

– Я спрошу тебя?

Фейн кивнул.

– Если бы ты не присягнул иным, если бы волен был выбирать… Что бы выбрал?

Фейн понимал, о чем она спрашивает. О том моменте, когда он стоял посреди рощи, в воде, окруженный разбросанным в траве железом, когда магия Источника покорилась ему, когда он колебался между Ренфру и Мер.

– В первый раз я встретил тебя… то есть вас с Ренфру, – сказал Фейн, – и только один из вас приласкал моего пса. – На шее словно затянулась удавка, мешая сглотнуть комок в горле. – Женщину, что погладила Тревора, я и выбрал бы.

Мер улыбнулась, а потом схватила его за рубашку, помедлила секунду и притянула к себе.

Она прильнула к его губам, сперва слегка, а потом пылко, страстно, вкладывая в поцелуй весь страх и тоску. Фейн испил все до капли, принял все без остатка, потому что знал: другого шанса не будет.

Вечный бег Мер остановился.

И на мгновение все замерло.

А потом она торопливо отстранилась:

– Удачи тебе, железонос.

Ответить получилось не сразу.

– Прощай, заклинательница, – сказал Фейн.

Продолжая смотреть ему в глаза, Мер отступила, сделала еще шаг, а потом развернулась и скрылась за ближайшей дверью. Напоследок Фейн увидел, как развеваются ее волосы.

Глава 28

ОТ УСТАЛОСТИ НОГИ ИФАННЫ налились свинцом.

Она стояла на вершине холма и жестами подгоняла других. Ей казалось, что повозки тащатся чересчур медленно, но иного способа вывезти всех не было. Некоторые просто не могли бежать: дети, старики и раненные на войне. Все, у кого имелись лошадь, коза, корова или овца, гнали животных вверх по склону, а овчарки ошалело гавкали на отбившихся. Среди собак был и Тревор, который, похоже, сам себя назначил почетным пастушьим псом.

Люди бежали из города, как муравьи из разрушенного муравейника, но Ифанне и гильдии удалось добиться хоть какого-то подобия порядка на запруженных дорогах. Один из гонцов гильдии поскакал вперед – предупредить путников, чтобы держались подальше от береговой линии.

Люди покидали Кайр-Витно, забирая только то, что могли унести. Ифанна понимала – они теряют все: дома, состояния, то, что передавалось в семьях из поколения в поколение. Гильдия бросила поместье со всеми сокровищами, прихватив разве что мелочь, которую удалось рассовать по карманам. Ифанна видела, как пропадает все, чем она жила, – ее власть и деньги.

Зато хотя бы будут жить люди.

Стоя у обочины, Ифанна провожала их взглядом: семьи, попрошайки, купцы, каретники, пекари, воры из гильдии, стражники, старики, молодые… Она вглядывалась в лица и наконец нашла то, которое искала.

Из-за шума повозок и блеяния овец Фейн не услышал, как Ифанна окликнула его. Тогда ему навстречу выбежал Тревор: песик так отчаянно вилял хвостом, что чуть не опрокинулся. Фейн взял его на руки, прижал к груди и тут заметил Ифанну. Он опустил Тревора на землю, корги принялся скакать у него под ногами.

– Скольких мы спасли? – Подходя к Ифанне, Фейн окинул взглядом колонну.

Ифанна поморщилась:

– Не знаю. Я видела гонцов – значит, Мер добралась до Гаранхира?

Фейн кивнул.

– Где же она?

Фейн не ответил. Только судорожно вздохнул и прикрыл глаза рукой. Ифанна все поняла.

Посмотрела на океан. Волны накатывали на камни и уже грозились захлестнуть берег, но этого не происходило. Потому, сообразила Ифанна, что их кто-то сдерживает.

– Мер сказала, что ты была права, – произнес Фейн. – Одна жизнь взамен тридцати. Верный выбор.

Ифанна продолжала смотреть на океан. Она сама не знала, надеется ли увидеть там одинокую фигурку или нет. Горе и отчаяние захлестнули ее, и она так сильно сжала кулаки, что ногти впились в ладони.

Ифанна всегда любила риск и награду, опасность и красоту, но нельзя постоянно угадывать, какой стороной упадет монетка, преуспевать в каждом деле, прибирать к рукам всякое сокровище. Она знала: однажды наступит день, когда придет ее черед проиграть.

Не знала только, что расплачиваться станет Мер.

– Ни разу меня не слушала, – сказала Ифанна, – и вот нате.

Судорожная улыбка свела ей губы до боли.

Ифанна перевела взгляд на вереницу людей. Людей, среди которых шли те, кого она поклялась защищать. Нужно было и дальше за ними присматривать, напоминать себе, что можно сберечь ценой одной жизни.

Тревор тихонько заскулил, и Фейн нагнулся, погладил ему уши.

Море шумело все громче.

Глава 29

ПОСЛЕДНЯЯ ЗАКЛИНАТЕЛЬНИЦА ВОДЫ стояла на скалистом уступе.