Затопить Германию

— Не стройте догадок. Может, «Тирпиц», а может, и нет. Что мне требуется от вас, так это полная готовность. Если я прикажу вам пролететь под деревом в центре Англии, вы должны сделать это. Если я прикажу вам пролететь сквозь ангар, слишком узкий для ваших крыльев, я хочу, чтобы вы сделали и это. Я требую, чтобы вы были готовы выполнить любой приказ, не задавая вопросов.

Наступила тишина.

— Особенно важна дисциплина. Так же, как и секретность. Вам должны были сказать об этом. Весьма странно, когда такую компанию собирают в одной эскадрилье. Уже носятся разные слухи. — Гибсон для убедительности погрозил кулаком. — Но вам следует держать язык за зубами. Если вы заявитесь в паб, и кто—то спросит вас об этом, посоветуйте ему не соваться в чужие дела. От сохранения секретности зависят ваши жизни. Если мы застигнем их врасплох, все будет отлично. Если они будут готовы встретить нас…

Он посмотрел на умолкших пилотов.

Затем он перешел к рассказу о тренировках. Когда все закончилось, у пилотов началась легкая головная боль, как перед опасным вылетом. Впрочем, она сразу проходит, когда ты взлетаешь.

Динги Янг и Модсли были заняты, разделяя экипажи по звеньям. Гибсон отправился в ангар № 2, огромный стальной сарай, который должен был стать штабным помещением эскадрильи. Вдоль стен были сделаны крошечные клетушки, а в центре устроены помещения для аэродромного персонала. Внутри щеголевато одетый мужчина с усами щеточкой прервал его поход и лихо отдал честь. Старший сержант авиации «Чифи»  Пауэлл только что прибыл, чтобы занять должность старшины эскадрильи. Аэродромный персонал прибывал десятками, и Пауэлл уже разбил половину из них на взводы и отделения. По непопулярности старшина стоит сразу за полицейским, но Чифи Пауэлл стал для эскадрильи чем—то вроде папочки. Он гораздо больше Гибсона знал о мелочах, которые помогают подразделению работать, как часы. Гибсон был слишком занят полетами. Он дал Паэуллу и Хеверону, старшему писарю, полную свободу действий, и эскадрилья «X»  начала стремительно формироваться. Однако она пока оставалась бумажным подразделением, все ее вооружение состояло из одного стола, одного кресла и одного телефона.

Кохрейн позвонил Гибсону.

— Я послал вам список озер в Англии и Уэльсе, которые требуется сфотографировать. Отправьте кого—нибудь, как только сможете.

Гибсон, который был приучен не задавать вопросов, ответил:

— Да, сэр.

Однако он продолжал гадать, когда же рассеется туман секретности. Прибывали грузовики с картами, надувными жилетами, башмаками, конвертами, скрепками и прочей ерундой.

А вскоре разразился первый кризис. Подозрительный полицейский из секретной службы решил, что многие техники, прибывающие в эскадрилью «X», непозволительно грязны. Он повел окрест орлиным оком и узрел десятки людей в нечищеных ботинках, замасленных комбинезонах и мятых воротничках. Он старательно переписал всех до единого и доставил список Чифи Пауэллу.

— Я хочу наложить взыскание на 75 человек, сержант, — прямо грохнул он.

Пауэлл хрюкнул, однако отнес список Гибсону. Гибсон просмотрел его.

— Отлично, — заметил он. — А по мне, эти люди не так уж плохи.

— Они прибыли сюда служить, и многим требуется новая форма, — насторожился Пауэлл, как наседка, защищающая своих цыплят.

— Достаточно, — сказал Гибсон и разодрал список в клочья. Потом осмотрелся. — Нам нужна корзина для мусора.

Он приказал Пауэллу связаться с интендантом и подготовиться к строевому смотру на следующее утро. Пауэлл, держа в руке телефонную трубку, крикнул сквозь дверь, что интендант утверждает, что это невозможно.

— Дай мне эту проклятую трубку, — сказал Гибсон.

Через 5 секунд на другом конце линии интендант слетел с кресла, как пушинка, когда трубка будто взорвалась возле его уха. К следующему утру эскадрилья получила новое обмундирование.

Гибсон провел несколько часов, знакомясь со своими экипажами, и узнал кое—что новое. Хотя все командиры эскадрилий получили приказ отправить в его распоряжение лучших людей, некоторые решили смошенничать по—мелкому и избавиться от парочки «нежелательных элементов». Гибсон приказал им отправляться назад.

То же самое обнаружил и Пауэлл среди техников. Там оказались и 2 никчемных человечка из 106–й эскадрильи, бывшей эскадрильи Гибсона. Еще неделю назад он сам пытался от них избавиться. А теперь с огромным удовольствием отправил обратно в 106–ю. Прибыли несколько шоферов и клерков из вспомогательной женской службы, причем двое оказались беременными. Гибсон, которого больше интересовало рождение эскадрильи, их тоже отправил назад.

Он вошел в бар прямо перед обедом, усталый, как собака. Все собрались там, и Чарльз Уитворт хлопнул его по плечу.

— Поздравляю, Гибби. Теперь ты командуешь 617–й эскадрильей.

До измученного Гибсона не сразу дошло.

— Какого черта? — возмутился он. — 617–я? Я думал… Я… Где она, черт побери?!

— Здесь, — мирно ответил Уитворт. — Это мы. Наш новый номер. Кто—то в министерстве загнал нас на самое дно. Наша эскадрилья получила буквы AJ.

Он приказал подать всем по пинте пива, и они выпили за 617–ю эскадрилью.