Зацепить 13-го

— То, что творится в этом доме, неправильно, но это лучше, чем то, что происходит в других, — заявил Джоуи. — И потому, малышка, я никогда не позволю моим братьям и сестре попасть в опеку. Ни при каких обстоятельствах. Здесь они хотя бы все вместе, и я могу обеспечить им хоть какую-то безопасность.

— У вас есть кто-то, к кому можно обратиться? — спросила Ифа, озабоченно глядя на нас. — Родственник или друг семьи?

— Бабуле восемьдесят один год, — вытирая слезы, шепотом ответила я. — Она уже слишком старая и слабая, чтобы…

— Нам с Шаннон хватает друг друга, — перебил меня Джоуи. — Вот так.

— У тебя есть не только Шаннон, — возразила Ифа. — У тебя есть я. — Обеими ладонями она накрыла его руку и слабо улыбнулась. — У всех вас.

Плечи Джоуи опустились. Он схватил руку девушки и поднес к губам.

— Как же я тебя люблю, — низким хриплым голосом сказал он.

Я отвернулась, потому что не могла смотреть на это без слез.

Я любила Ифу Моллой.

Я любила ее как сестру.

И одновременно испытывала к ней неприязнь.

Я хорошо знала, насколько притягательны безусловная любовь, забота и безопасность для человека вроде Джоуи.

Меня они тоже притягивали.

От нее Джоуи получал ту любовь, в которой ему отказывали всю жизнь.

И если эта девчонка куда-то свалит, он рванет вместе с ней.

И я не стану его упрекать.

Будь у меня шанс, я бы тоже свалила.

Но сознание того, что брату недолго быть в нашем доме, давило мне на грудь и мешало дышать.

Я ощущала, как этот момент приближается, словно товарный поезд, грохочущий по рельсам.

Наш отец вернется.

Он всегда возвращался.

И я очень сомневалась, что брат после этого задержится дома.

Восемнадцать лет побоев и жестокого обращения.

Вряд ли он выдержит еще.

— Ну что ж! — хлопнула в ладоши Ифа и встала. Шмыгая носом, она вытерла слезы со щек и заставила себя весело улыбнуться. — Жутко хочу есть. Должно быть, и вы оба тоже, так что я собираюсь сгонять в закусочную за едой, и я угощаю.

Джоуи замотал головой:

— Ифа, я же говорил.

— Малыш, ты слышал? Я угощаю, — перебила она, выразительно посмотрев на брата. — Ты едешь со мной?

— Разумеется, — ответил Джоуи и встал. — Я не дам тебе одной разъезжать ночью по городу.

— Шан, поскучаешь немного без нас? — спросила Ифа, наградив меня печальной улыбкой.

— Мне не впервой.

— Что тебе привезти?

— Спасибо, мне ничего не надо, — ответила я и намеренно зевнула. — Я сейчас спать завалюсь.

— Только не говори, что упрямством ты пошла в брата и тебе не нужен даже пакет чипсов. Ты же совсем тощенькая, — добавила Ифа, и в ее глазах снова появилась тревога. — Надо нарастить мяска на этих костях.

Эти искренние слова вызвали у меня улыбку.

— Честно, я слишком устала, чтобы есть.

— Ты серьезно? — недоверчивым тоном спросила Ифа.

— Абсолютно.

— Шан, мы недолго, — крикнул мне Джоуи, уводя Ифу из кухни.

— Не торопитесь. Мальчишки уже спят. Сейчас и я лягу.

Я подождала, когда они уйдут. Услышав, как в замке повернулся ключ, я на цыпочках поднялась к себе.

Войдя в комнату, я даже не стала зажигать свет.

Мои слова про усталость были сущей правдой.

Я залезла в кровать и свернулась калачиком под одеялом. Я знала, что сегодня, когда родителей нет дома, буду спать гораздо крепче, чем за все последние месяцы.

Такой вот отстойной была моя жизнь.

31. Стервозные девицы и запах бургера изо рта

Джонни

Едва переступив порог «Служанок», я понял, что совершил чудовищную ошибку.

Нет, не так. Правильнее сказать: едва позволив Гибси открыть бутылку отцовского виски, я понял, что совершил чудовищную ошибку.

После душа я пытался его уговорить выпить со мной дома и никуда не ехать, но виски сделало меня уступчивым.

Я превратился в покладистого мудозвона.

И таким образом Гибси сумел развеять мое унылое настроение и убедил сделать то, что он называл «запилить секси-лук». Так я оказался на пассажирском сиденье его машины.

Мне б догадаться, когда он отказался пить со мной.

Говнюк.

Благодаря ему я насосался «Джемесона» и теперь, порядком окосевший, стоял в дверях «Служанок» и мечтал оказаться где угодно, только не в этом чертовом пабе.

Там были не только девчонки-шестигодки.

Там была и Белла.

Как только Белла нас заметила, она вцепилась в явно нервничающего Кормака и прижалась к его лицу своим.

Стоило мне ее увидеть, как всякое подобие энтузиазма насчет этого вечера улетучилось.

И не столько потому, что она сосалась с Кормаком у меня на глазах (хотя в этом было мало приятного), сколько потому, что я все еще злился на нее за сцену в школе.

Все, чего я от нее хотел, — чтобы она убралась.

Просто убралась и оставила меня в покое.

Честное слово, я не думал, что прошу слишком много.

— Забей на них, — пробубнил мне на ухо Гибси.

— Сложновато, учитывая обстоятельства, — отбил я, указывая на мою бывшую кем-бы-на-хер-она-ни-была, которая выгрызала лицо крыльевому моей команды в десяти футах от меня.