Затворник, или Вынужденное правосудие

Юноша был высокого роста и среднего телосложения. Стройный и выносливый, с греческим профилем лица, он был больше похож на родственников, чем на родителей. Высокий лоб, коротко подстриженные черные волосы, большие серые глаза, прямой узкий нос, неполные губы и неширокий подбородок, да уши, придававшие корректность глазам, создавали ему шарм.

Его небольшая комната была укомплектована необходимой мебелью: письменный стол, книжный шкаф, кровать, стоявшая у окна, два стула, да японский музыкальный центр. Пестрый ковер на стене, и палас на полу придавали комнате уют и тепло.

Павел всеми фибрами души стремился помочь отцу в его личном расследовании загадочного дела семьи Старковых, над которым Миротворец бьется четвертый год. Сын, в тайне от отца, вел записи и свои соображения по этому делу. Он хотел преподнести отцу сюрприз в виде разгадки данной головоломки, но пока ничего путного из этого не выходило. Расспрашивая отца, парень узнал все известные факты, делал заметки, записывал выводы то, вычеркивая, то, обращаясь к ним снова. Подобным образом он перевел не один блокнот. Юноша думал об отце, об этом неладном деле, о своих мечтах. Он собирался в недалеком будущем стать Миротворцем. Честным и упорным, добропорядочным и справедливым, – таким, как его отец. Потому и делал, для осуществления свей мечты, первые шаги.

Павел укладывался в постель не позже десяти часов ночи, чтобы иметь возможность подниматься на ноги спозаранку. Но подобные нарушения сна, видимо, вошли уже в привычку. Парень снова отходил ко сну после непродолжительных раздумий, когда увидел то, что его окончательно высвободило от пут сна. Мелькнула чья-то тень на освещенной лунным светом стене, куда был обращен его взор. Кто-то за окном пронесся по двору. Парень вскочил с кровати, мысли перемешались в голове: «Что за дела…В нашем дворе…Какого лешего там происходит».

Бесшумно покинув свою комнату, он осторожно направился к выходу. Фигурные настенные часы показывали двенадцатый час ночи.

***

Зеленый монах, в своем неизменном балдахине, стоял в нескольких метрах напротив Виктора Михайлова, ожидая пока тот докончит чтение записки.

«Вы, хороший Миротворец. А потому, я хочу объединить с вами усилия в нашем достойном деле, – писалось в ней ровным твердым почерком, не отличавшимся каллиграфией. – Беспорядки в городе творятся не без допущения чиновников и Миротворцев, в частности. Обратите внимание на комиссара. Очень подозрительная личность. Дневные преступления лишь верхушка айсберга. Могу с полной уверенностью утверждать, что основная масса преступлений происходит ночью. Если бы Миротворцы патрулировали улицы ночью… Искать меня не нужно. Я сам буду связываться с вами, в случае необходимости… Прибывшие в город новые жильцы, здесь не случайно. И система пропускающая таковых сюда не идеальна. Опять же комиссар является не последней фигурой в ней. Кто-то сознательно и целенаправленно подрывает авторитет райской Мечты в глазах ее основателей. Создается такое впечатление. И вряд ли оно ошибочное. Мы с вами лишь пешки и занозы в одном месте или, пардон, бельмо на глазу, палки в колесах, если хотите, в чьей-то игре. Игре бюрократов и карьеристов, не чистых на руку. Я полагаю, вы и сами все это осознаете».

Прочитав последнюю фразу, Виктор Михайлов поднял глаза на автора записки. Тот стоял в ожидании ответа, скрестив руки на груди.

– Во-первых, я рад, наконец, встретиться с тобой, – произнес он, не скрывая своего волнения. – Прими слова признательности в свой адрес…

Затворник, опустил голову, положив левую руку на грудь, принимая благодарность. Правую руку он выдвинул вперед, раскрыв ладонь, показывая, что не следует продолжать данную тему.

– Во-вторых, – слегка улыбнувшись, продолжил инспектор, – я полностью солидарен с твоими мыслями. Хотя, в отношении комиссара, ты меня ошарашил. Признаюсь, его я в расчет не брал совсем. – Почесав в затылке, он добавил. – Я обдумаю, как можно устроить твое предложение на счет ночных патрулей. А работать с тобой в команде я, конечно же, не против.

Затем, бросив взгляд прямо в черную маску лица, с осторожностью Миротворец продолжил односторонний диалог:

– Но, я имею желание увидеть твое лицо и знать твое место жительства… Я понимаю, что это несколько нескромно, я бы даже сказал нагло, – стал оправдываться он в ответ на отрицательное качание головой Зеленого монаха. – Просто у меня есть некоторые предположения, и я бы хотел утвердиться в них, – настаивал блюститель порядка.

Ночной гость покачивал указательным пальцем правой руки из стороны в сторону, давая понять, что спешить не следует, и время еще не настало. Тут он напрягся, будто кошка, готовящаяся к прыжку, и кинул взгляд в сторону дома. Показав инспектору, что он сам выйдет с ним на связь, Затворник, быстро, в несколько шагов, очутился у забора, неожиданно и резко перемахнул через него, и, словно призрак, растворился в темноте ночи.

Михайлов, не ожидавший такого поворота дела, изумленный, обратил свой взор в сторону дома.