Затворник. Почти реальная история

Сергей Кузнецов Затворник: Почти реальная история

Смерть не имеет к нам никакого отношения. Пока мы существуем, смерти еще нет, а когда есть смерть, уже нет нас.

Эпикур

Мир мысли – единственная реальность в том водовороте привидений и призраков, который зовется реальным миром.

Иво Андрич

Искусство есть стрельба в неведомое, где степень точности попадания соответствует степени приближения человека к Богу.

Андрей Макаревич.«САМ ОВЦА»

Охраняется законом РФ об авторском праве. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Все события и действующие лица произведения являются художественным вымыслом. Любые совпадения с реальностью носят исключительно случайный характер.

Автор

Симоновой Юлии с любовью от автора. Храни тебя Господь, милая.

Пролог

Литература способна творить чудеса.

Литература воздействует на человека не хуже физических приборов и медицинских препаратов.

Какая чушь, несусветная чушь!.. Даже сейчас, после всего случившегося, я, скептик и насмешник, продолжаю думать, что показалось, привиделось, меня убедили, что это было...

Нет, насчет иных областей искусства у меня нет сомнений. Музыка облагораживает и возвышает душу. Беременным мамочкам настоятельно рекомендуется почаще слушать легкую классическую музыку – что-нибудь из Моцарта, Вивальди, Чайковского. За примером далеко ходить не надо: моя собственная мама неоднократно рассказывала мне, в каких количествах отец притаскивал в дом виниловые пластинки с классикой, и, пока она меня носила, в нашем доме всегда звучало из колонок проигрывателя что-то прекрасное. «С этого начинается воспитание!» – не раз назидательно говорила мама. А я, уже в зрелом возрасте, собрал отличную коллекцию музыкальной классики и с удовольствием слушаю ее, да и на концертах в Консерватории мы с женой бываем регулярно. Эта музыка живет во мне и помогает оставаться тем, кто я есть.

Изобразительное искусство также что-то делает с человеком, настраивает некие расстроившиеся внутренние струны. Я с интересом и любопытством наблюдал за посетителями Эрмитажа, Лувра, национального музея Барджелло во Флоренции: когда человек стоит перед картиной или скульптурой, если только он действительно старается пропустить то, что видит, через себя, – с ним что-то происходит. Он отходит уже чуточку другим, пусть микроскопически – но изменившимся. К лучшему.

О драматургии нечего и говорить: самолично был свидетелем, как на спектакле «Сирано де Бержерак» с Константином Райкиным плакали не только женщины, но и взрослые здоровые мужики, которых, казалось, ничем пробить невозможно.

Даже в кино – правильно выстроенный кадр с хорошей игрой актеров, приправленный щемящей музыкой, способен вызвать в душе человека целую бурю эмоций, как говорится, очищающий ураган.

Я, разумеется, имею в виду гениальные либо талантливые, близкие к гениальным, произведения.

Но что такое литературный текст? Внятный, логически выстроенный словарный ряд, напечатанный на бумаге или набранный на компьютере, более ничего. Где тут кроется тайна, загадка? Им просто не остается места! Перефразируя известную личность, самым одномерным из всех искусств является литература. Книги читают в метро, просто чтобы убить время. Литературные произведения в большинстве своем давно превратились в суррогатный продукт, подобие фаст-фуда. Нередко ажиотаж вокруг выхода той или иной книги формируется искусственно, интерес подогревается умело, профессионально...

Тем поразительнее выглядели события, произошедшие в Москве осенью и зимой 20... года, связанные с выходом книги Константина Егорова «Люди и море», – их можно было с уверенностью назвать одним из значительных потрясений в литературном мире Москвы за последние несколько лет.

* * *

Начиналось с малого. Литературовед Петр Машковский, ведущий на Радио России ежевоскресную передачу «Моя библиотека», в одном из выпусков сентябрьской программы несколько минут эфира посвятил новой книге. Я был на кухне и слушал его комментарий о произведении никому не известного писателя Егорова.

В кухню вошла жена София и некоторое время слушала осторожные восхваления ведущего.

– О Костиной книге? – спросила она.

Я кивнул.

– Как ты думаешь, – сказала она, – это началось?

– Еще нет, – ответил я, – но почти. Уже совсем скоро. Ты сама увидишь...