Затворницы. Миф о великих княгинях

Возвращение домой оказалось и радостным, и печальным. Кто ликовал и пел песни, кто воздавал хвалу Богу, кто оплакивал погибших. По пути местные жители приветствовали героев. Для многих князь-богатырь, могучий красавец Дмитрий Иванович стал легендарным витязем.

Куликовская битва прославила имя московского князя по всем русским землям. Никто уже не осмеливался оспаривать его старшинство и первенство. За свою славную победу он получил прозвище Донской, которое носили даже его сыновья. С этого времени Дмитрий Донской стал считаться главным защитником страны от полчищ кочевников. Однако после легендарного сражения Московское княжество заметно обезлюдело, и не скоро выросли новые воины-богатыри. Появилась даже новая традиция — в Дмитровскую субботу (26 октября) поминать павших.

Участь побежденного Мамая оказалась трагической. В Сарае он потерял и власть и авторитет. Этим воспользовался хан Синей Орды из Средней Азии Тохтамыш и в битве на реке Калке разбил неудачливого полководца. В страхе Мамай бежал в Крым, где местные купцы узнали его и убили.

Пострадал и союзник Мамая рязанский князь Олег. На обратном пути войско Дмитрия Ивановича разграбило его земли, а самого князя вынудило бежать с женой и детьми. Жители Переяславля Рязанского послали московскому князю дары и согласились «быть под его рукой», но тот не решился присоединить к своим владениям княжество вечного недруга.

Не посмел напасть на русские земли и другой союзник ордынцев — великий князь Литовский Ягайло. Узнав об исходе Куликовского сражения, он в спешном порядке вернулся в Литву.

В Москве победителей радостно приветствовали все жители. Они вышли за ворота Кремля с дарами, крестами и иконами. На Соборной площади их ожидали духовенство, бояре, а также счастливая Евдокия с сыновьями. С любовью и гордостью смотрели они на главу семейства, героя и чудо-богатыря. Во дворце устроили праздничный пир, на который пригласили не только знать, но и простых воинов. Каждый получил из рук Дмитрия чарку с вином и щедрый подарок. Красивые одежды, дорогие ткани и кубки были заранее приготовлены Евдокией.

Сожжение Москвы

Почти два года Русская земля пребывала в тишине и покое. Дмитрий Иванович перестал платить Орде дань и уменьшил простым людям подати. Всем стало казаться, что страна наконец-то сможет залечить свои раны.

Однако летом 1382 года в небе над столицей появилось странное небесное тело — хвостатая звезда в виде копья, комета. Люди восприняли это событие как предвестник скорого несчастья. К сожалению, их опасения сбылись.

Новый золотоордынский хан Тохтамыш решил опять поставить Русь на колени. Так получилось, что сразу после появления кометы он предпринял марш-бросок на Москву. Первыми на пути ханских войск оказались нижегородские и рязанские земли. Дмитрий Константинович и Олег Рязанский сражаться с Тохтамышем не посмели. Они даже выразили ему, как своему сюзерену, верноподданнические чувства и послали дары. Нижегородский князь, чтобы выведать планы хана, отправил к нему своих сыновей Василия и Семена. Те с трудом нагнали ордынцев, которые быстро продвигались к Москве. Предупредить Дмитрия Ивановича об опасности удалось слишком поздно. Ни у него самого, ни у союзников-князей не было достаточно войска для отпора грозному врагу.

Стоявшие у Коломны дозорщики донесли в Москву, что Олег Рязанский показал татарам броды на Оке и те вскоре подойдут к столице. Дмитрию Ивановичу предстояло решить: либо с горсткой храбрецов защищать Москву, либо спасать свою семью, жену, готовившуюся в очередной раз стать матерью, и маленьких детей. Князь выбрал второе, считая близких самым дорогим для себя сокровищем. Сначала отправились посуху в Переяславль, потом — в Ростов. На берегу Волги сели на суда и добрались до сравнительно безопасной Костромы. Здесь Евдокия вскоре родила сына Андрея. В благодарность Богу за спасение она подарила местному собору древнюю икону Федоровской Богоматери, завещанную ей отцом.

Убедившись, что жена и дети в безопасности, великий князь отправился собирать войско по северным городам. Он надеялся, что успеет прийти на помощь москвичам, имевшим возможность отсидеться за крепкими крепостными стенами. Но события стали развиваться по другому сценарию.

В Москве оставался митрополит Киприан, который должен был укреплять дух защитников и руководить обороной города. Но серб струсил и бежал в Тверь. Среди жителей началась паника. Одни решили уехать на север, другие — обороняться. Нашлись и такие, которые занялись грабежами и насилием. Летописец писал: «Город волновался, как море в великую бурю. Никто не видел спасения, все ожидали неминуемую гибель».

Успокоение началось только тогда, когда в Москву прибыл посланный Владимиром Серпуховским литовский князь Остей, племянник его жены Елены Ольгердовны. Он навел порядок, вернул беглецов, собрал гарнизон, установил на стенах самопалы и ободрил маловерующих.