Заверните мне луну

Я не могла в это поверить. „Друзья“ — это же ее любимый сериал. Было абсолютно очевидно, что именно от меня хотели услышать.

— Росс тайно влюблен в Рейчел уже много лет, но он об этом не говорит — они просто друзья. Он всегда готов помочь ей. Он ее опора и защита. Она же только — только рассталась с молодым человеком. Она старается посещать все мероприятия, а он пока что остается в тени и выжидает. А когда она вдруг поймет, что влюблена в него, он уже начнет встречаться с красоткой — китаянкой. На прошлой неделе Рейчел наткнулась на нее в аэропорту.

Я окончила свою речь, посвященную американскому сериалу, и с трудом перевела дыхание.

Кло улыбнулась.

— Эмма, все замечательно. Шон сейчас не с китаянкой. Он как раз собирается навестить одну бестолковую девицу.

Мне стало неудобно.

— Это аналогия, — произнесла я.

Энн улыбнулась.

— Что случилось? — спросила я.

— Да так, ничего, — ответила она.

Я стояла, не в силах пошевелиться.

— Это был лишь забавный эпизод, — произнесла она с ухмылкой.

Кло взяла меня под руку и медленно повела по дорожке Она напомнила мне, что моя жизнь не является лишь серией „Друзей“, а также довольно мило предположила, что увлечение китаянкой долго не продлится. Россу и Рейчел судьбой предназначено быть вместе. Я же сомневалась в этом, поскольку даже любовь, скрепленная близкими отношениями, не всегда побеждала. Я знала что это было не таким уж и хорошим аргументом, поэтом предпочла помолчать и направилась дальше.

Мы случайно наткнулись на паб, и все почувствовали что проголодались. Было уже половина четвертого, и все планы Ричарда нарушились сами собой. Девушки с энтузиазмом восприняли предложение перекусить, и мужчинам пришлось уступить. Игра была окончена.

Мы все подкрепились и скоротали три приятнейших час за ирландским кофе, греясь у огня. К Энн и Ричарду мы не отправились раньше восьми часов. Мы все принял горячий душ, переоделись, а приготовлением ужина занялись лишь в девять вечера. Мы все пили вино, кроме Энн, которая предпочла слабоалкогольное пиво. Все были задействованы в подготовке ужина: кто — то накрывал на стол, кто — то выбирал музыку, другие же перемешивал соусы и наполняли бокалы, пока не наталкивались друг на друга. Слишком уж много было желающих помочь. Я оделась и решила сходить за сигаретой.

Я присела на скамейку во дворе, вглядываясь в темноту, лишь горящая сигарета освещала мне дорогу. Позади себя я услышала шаги, и мое сердце сильно забилось ведь я знала, что это был Шон.

— Я думал, что ты бросила, — сказал он.

Он сел рядом, и я улыбнулась ему в ответ.

— Да, — выдохнула я. — Но сейчас ты становишься свидетелем, как я снова начинаю курить. Шон улыбнулся.

— Не возражаешь, если я составлю тебе компанию? — поинтересовался Шон, и в этот самый момент мне отчаянно захотелось поцеловать его.

Вместо этого я вручила ему сигарету. Мы молча курили, несмотря на то что в моей голове вертелся полноценный разговор.

„Шон, как у тебя дела на работе? Хорошо? Я рада. Послушай, кстати, я тебя люблю и хочу переспать с тобой здесь и сейчас“.

Мы сидели в тишине.

Тогда он спросил меня, почему я улыбаюсь.

— Да так, ничего.

Снова воцарилась тишина. Я почувствовала какую — то напряженность между нами. Мне срочно надо было что-то сказать, хотя бы как-то начать разговор. Напряжение нарастало. Я не могла ни о чем думать, что само по себе было смешно, ведь мы уже много лет дружили. Я продолжала спрашивать себя, почему он молчит, и искренне желала, чтобы он заговорил, но Шон молча курил. Тут я решила озвучить первое, что пришло мне в голову, послав к черту все то, что могло последовать за моими словами.

— С Новым годом, Шон.

Он взглянул на меня.

— Сейчас только половина десятого.

Я улыбнулась.

— Я знаю, — сказала я и схватилась за сигарету, жалея о том, что не умею курить быстрее.

Это было слишком тяжело. Я оказалась трусихой. Мне не хватало смелости признаться. Мне стало страшно, и я чувствовала себя слабой. То, что я до прошлой ночи и не представляла, что влюблена в Шона, а сейчас вдруг перспектива его потерять казалась мне убийственной, было на самом деле смешно. Шон однажды признался Кло, что влюблен в меня, но в тот момент он был пьян. И это случилось год назад. Может быть, его чувства ко мне изменились, и поэтому он едет в Лондон. Лондон — это китаянка Шона! Я подавила его чувства к себе, и они остались в прошлом. Он уезжал в Лондон, и мой поезд тоже уже ушел. Было бы глупо что — то говорит сейчас. Это могло лишь еще больше усложнить нашу жизнь и, определенно, разрушить нашу дружбу. Не прошло и двух лет с тех пор, как умер Джон. К тому времени, как мы докурили наши нескончаемые сигареты, я точно решила для себя, что лучше оставить все так, как есть. Мы прошлись по дорожке к дому, и он положил рук мне на плечо.

— Ты выглядишь грустной, — сказал он.

Я улыбнулась и прижалась к нему.

— Я не грустная, просто здесь я счастлива, — ответил я. Я почувствовала его тепло, и мне в конце концов захотелось ему все рассказать.

* * *