Заверните мне луну

Было воскресенье. Я ощущала необыкновенную легкость и решила отправиться в город поискать одежду для новорожденных. Я и не думала совершать покупки, так как мама и Дориан настойчиво советовали не делать этого: покупка одежды для не родившегося ребенка — плохая примета. Я не считала себя суеверной, однако решила не испытывать судьбу. Все сошлись на том, что поиск — это нестрашно. Я осматривала ряды маленьких платьиц, розовых и желтых кофточек, голубых шортиков и свитерков с рисунками всех мыслимых животных. Я смотрела на кеды, туфельки, сандалии, перчаточки, шляпки, жилеточки и носочки, до того крошечные, что мне едва удавалось засунуть в них большой палец. Признаюсь, что я не знала, кто у меня родится, однако большую часть времени провела в отделе одежды для девочек. Это потому, что вещицы в нем были невероятно красивыми, а незадолго до этого я открыла для себя, что питаю слабость ко всему красивому.

В конце концов я заставила себя отвести взгляд от розового и направилась в голубой отдел, и тут, у ряда с брюками я увидела знакомое лицо. Я точно не помнила, где я видела эту женщину, и подумала, что это могла быть мать одного из учеников, которой мне не следует попадаться на глаза. Женщина не заметила меня, так как была слишком увлечена тем, что примеряла брюки на малыша, который так и норовил вылезти из коляски. Я продолжила рассматривать маленькие рубашки, надеясь, что, если мне не удалось узнать ее, может, она распознает меня.

Она расплачивалась на кассе за покупку, когда мальчик повернулся ко мне лицом. Я громко вздохнула, и женщина, стоявшая рядом со мной и заметившая мое состояние, а видимо, и побледневшее лицо, вежливо спросила, все ли у меня в порядке. Я быстро ответила, что со мной все хорошо, но я солгала. Это был ребенок Ноэля — его глаза, его лицо, его волосы. А эту женщину я встретила в баре около двух лет тому назад. Это была Лора, любовница Ноэля. Я стояла как вкопанная и, вероятно, походила на кита, которого выбросило на берег и который ждал, что ему помогут сдвинуться с места. Она подняла голову, когда стала уходить, и заметила меня. Наши взгляды встретились. И когда безразличие сменилось ужасом, я поняла, что она узнала меня. Она почти бегом бросилась к двери. Не успев понять происходящего, я уже бежала за ней и выкрикивала ее имя. В середине торгового центра она остановилась. Она не стала оборачиваться, а просто ждала меня. Когда я догнала ее, я увидела такое же покрасневшее лицо, какое порой бывает у самой. Она качала коляску и смотрела прямо перед собой, будто стояла перед невидимой командой, которая вот — вот расстреляет ее. Мы обе понимали, что игра была окончена, но, к сожалению, ни одна из нас не знала, в каком направлении нам идти дальше. Ребенок Ноэля был неугомонным. Ему хотелось знать, с какой стати его толкают туда — сюда, вместо того чтобы дать попутешествовать в более занимательных направлениях. Мы постояли рядом несколько секунд, но эти секунды показались вечными.

Наконец я произнесла ее имя:

— Лора.

— Эмма.

— Думаю, нам стоить выпить по чашечке кофе, — сказала я.

— Послушайте, Эмма, нам действительно не о чем разговаривать, — пробормотала она.

— Думаю, есть о чем, — давила я, поняв по тону ее предыдущей реплики, что в глубине души она со мной согласна.

* * *

Позже в кафе ее сын, мой племянник, расслабился. Но мы, взрослые, походили на бомбы, которые вот — вот взорвутся и обрушат информацию. Мы заказали кофе и присели.

— Как его зовут? — спросила я, глядя на племянника.

— Ноэль, — сказала она, вздыхая и, возможно, браня себя за то, что она, дура, додумалась назвать сына в честь человека, который бросил ее.

— Он красивый, — сказала я. Ноэль был привлекательным мужчиной, а его сын — просто восхитителен. — Спасибо, — ответила она, хотя я сомневаюсь в том, что это вежливое слово было сказано от всей души ввиду сложившейся ситуации.

— Ноэль знает? — спросила я.

— Нет, — просто ответила она.

— Почему?

— Вы собираетесь рассказать ему? — спросила она, не боясь переходить к непосредственной теме разговора. — Да. Нет. Не знаю. — Я была ошеломлена.

— Почему вы не сказали ему? — снова рискнула спросить я, надеясь все же получить ответ.