Завершившие войну

— Кто-то, кто очень быстро соображает, — кивнула Саша. — Вряд ли таких много сыщется. Да и алтарь отгорожен от зала, три двери всего, и две из них узкие. Не беда, в общем.

Они немного посидели на шаткой лавочке. Самсон неизменно выглядел человеком, который никогда никуда не спешит.

— Ну так что, все тогда готово, получается? Что еще требуется сделать? — Саша, как обычно, нарушила молчание первой.

— Одно осталось. Последнее, — спокойно ответил Самсон.

Саша подавила вздох. Она так и знала, что где-то в плане найдется прореха!

— Чего еще?

— Нужен твой приказ, дитя Сударыни Матери. Без твоего приказа дело не пойдет.

— Мой приказ, да? — взвилась Саша. — Послушайте, Самсон, не знаю, как вас по батюшке. Давайте свернем уже это цирковое представление. Ну какое я вам дитя. Какой, к черту, мой приказ.

Самсон только улыбнулся. Саша сперва держала его за узколобого фанатика и потому не считала нужным с ним спорить. Какие союзники в борьбе с Новым порядком есть, такие и есть. Как говорил Князев, харчами перебирать не приходится. Но за время планирования теракта Саша поняла, что Самсон — человек довольно образованный и весьма умный. Когда он начинал обсуждать с Акимом технические подробности, она через пять минут теряла нить беседы. По рассказам о переговорах с Вершининым стало ясно, что Самсон превосходно разбирается в логистике и финансах. И к чему тогда это мракобесие…

— Мне же обидно, что вы меня за дурочку держите, — ярилась Саша. — Давайте начистоту. Полагаете, я не понимаю, зачем нужна вам на самом деле? Вы что, без меня не додумались бы, в какой день надо взорвать собор? Связи вы использовали мои, но, я уверена, у вас и свои есть ничуть не хуже. Я случайный внешний человек, на которого удобно будет свалить вину в случае неудачи, вот так просто. Я понимаю, и я на эту роль согласна. Но к чему это все — дитя, приказ… Неловко, ей-богу.

— Охолони, дитя, — невозмутимо ответил Самсон. — На вот, кваску выпей… Ты верно понимаешь, но не все. Ты правда нужна, чтобы было кому на себя грех принять. Но не перед людьми. Перед Богом.

— А, ну черт с вами. Грех так грех, — Саша налила квас в глиняную кружку. Продолжать этот разговор было все равно что биться о стену. — Беру на себя, целиком. Сколько ни случится жертв, каждая на мне. Довольны? Или мне поклясться каким-нибудь страшным образом?

— Сказано: не клянитесь. Довольно твоего слова. Теперь отдай приказ.

Саша пожала плечами:

— Приказываю разрушить этот храм. Через три дня. Так пойдет или надо как-нибудь торжественно?

— Пойдет, — Самсон улыбнулся. — Ты что должна была, исполнила. И подарочек, который ты заказывала, здесь. Забери сейчас. Больше мы тебя вызывать не станем.

Самсон поднялся с лавки и достал из стоящего на столе ларца немецкий траншейный нож. Саша выдохнула и взяла его в руки. Небольшой, ладный, прекрасно сбалансированный, хищный. Полуторная заточка. Ничего лишнего. Прекрасное оружие для того, кто умеет им пользоваться. Проблема заключалась в том, что Саша не умела. Убивать человека ножом ей не доводилось ни разу. Но другого выхода теперь не было.

Изначально она планировала устроить детям побег во время прогулки, перед самым взрывом. В другое время их в набитом полицейскими городе мгновенно разыскали бы, но после теракта, Саша надеялась, всем будет не до того. Однако раз надо выдавать их за больных, значит, никакой прогулки. Придется прорываться через пост на входе в дом, но сперва — устранить охранника самой Саши. Застрелить его не выйдет, в доме полно народу, на выстрел сбегутся мигом. Саша читала однажды в журнале про Максим сайленсер — устройство для глушения звука ружейного выстрела; однако для пистолетов их не делали, да и производили только в Америке. Значит, придется обойтись ножом. Не боги горшки обжигают.

— Вы, главное, от дома заберите нас, — повторила Саша то, что говорила Самсону при каждой встрече в последний месяц. — Ну или только детей, тут уж как карта ляжет…

— Помню, дитя, — терпеливо ответил Самсон. — Твоих мы отвезем к твоим. А сама… Уверена, что хочешь возвращаться? Понимаешь ведь, что под суд пойдешь и скорее всего под казнь?

— Естественно, — Саша улыбнулась. — Сначала за перебежничество, потом — за теракт. Даже любопытно, за что расстреляют в итоге. Но раз уж я призываю других к ответу за их поступки, то и сама отвечу за свои. Иначе во взрыве Аким выйдет виноватым. Я должна дать показания, что Аким выполнял мой приказ, это только я тут действую без приказа…

Самое неприятное в этом — Белоусова она поставит в сложное положение. Как муж он обязан пытаться ее защитить, но как начальник штаба не имеет права вмешиваться в суд над военной преступницей. Паршивая из нее вышла жена, что уж там, не верная ни в каком отношении. Но, может, хоть террорист выйдет приличный, куда там эсерам-максималистам с их взрывом одной машины…

— Не забудь, — Самсон коснулся иссохшей рукой ее лба, — Христовы люди непрестанно взывают к Богу, чтоб он услышал твою предсмертную молитву.

Саша улыбнулась:

— Я предпочла бы остаться в живых.

* * *