Завещание

— В Рим? — спросил он, когда я взялась за ручку входной двери.

Я подняла на него глаза.

— В Рим, — сказала я, толкнула дверь и вышла, быстро направляясь к своей арендованной машине.

Он больше не звал меня, но я знала, что он не отстал, и это стало совершенно очевидно, когда он схватил меня за предплечье возле моей машины. Он развернул меня лицом к себе.

— Джози, дай мне секундочку, — тихо сказал он.

Я снова посмотрела на него.

— Конечно, мистер Спир, не хочу быть грубой, но у меня только секунда.

— Джейк, — ответил он.

— Прошу прощения? — переспросила я.

— Меня зовут Джейк, — сказал он.

— Хорошо, — ответила я, а затем подсказала: — Вы хотели секундочку?

Он не убрал от меня руки, его глаза скользили по моему лицу, будто изучая. И тогда я увидела, что такого необычного было в этих глазах. В офисе они были ясного светло-серого цвета. На солнце они стали ярко-голубыми, как лед. Необыкновенными, интригующими и поразительными. Черт!

— Мистер Спир… — снова подсказала я и почувствовала, как его пальцы сильнее впились мне в руку, он притянул меня на полсантиметра ближе.

— Джейк, — пробормотал он.

— Вы задерживаете меня, потому что хотите, чтобы я обращалась к вам по имени? — задала я вопрос.

Его необыкновенные, интригующие и поразительные глаза сфокусировались на мне.

— Ты все время так говоришь? — спросил он в ответ.

— Как?

— Не важно, — пробормотал он, снова кривя губы. Затем мотнул головой в сторону здания, которое мы только что покинули, и напомнил: — Там произошло кое-что важное.

— В самом деле, — согласилась я, затем продолжила, прикинувшись дурочкой. — И если вы беспокоитесь, что я буду возражать против подарков бабушки вашим детям, пожалуйста, не беспокойтесь. Я знаю, бабушка до конца своих дней была очень здравомыслящей, так что если она хотела, чтобы у ваших детей были эти деньги, то это желание будет исполнено.

— То, что сделала Лидия — прекрасно, — ответил он. — Но я говорю не об этом. Я говорю о другом подарке, который она подарила мне.

— И о каком же? — спросила я, все еще пребывая в замешательстве.

— Джози. — Мое имя дрожало весельем, и это раздражало, потому что звучало очень мило. — Она одарила меня тобой.

Я проигнорировала это, и то, как это заставило скрутить мой живот, а дыхание стало неровным, и сообщила ему:

— Никто не называет меня Джози.

— Лидия называла, — возразил он.

О да. Бабушка определенно говорила с ним обо мне. Мне это не понравилось.

— Хорошо, тогда никто не зовет меня Джози, кроме бабушки, — ответила я.

— А теперь и меня.

Я вздохнула, это напомнило мне, что его рука была на мне, поэтому я попросила:

— Может отпустите меня?

Его губы скривились в безуспешной попытке скрыть свое веселье, прежде чем он ответил:

— Я отпущу тебя, но только если ты пообещаешь не уходить.

— Это я могу обещать, — сказала я ему.

— Хорошо, — пробормотал он и отпустил меня, но не отступил.

Я тоже решила этого не делать, поскольку это могло быть истолковано неправильно, а я почувствовала, что с Джеймсом Мархэмом Спиром необходимо общаться совершенно конкретно.

— Сегодня вечером нам нужно поужинать, — заявил он.

Я посмотрела на свою сумочку, открывая ее, чтобы отыскать солнцезащитные очки, потому что любая женщина знала, что она не должна находиться на солнце без двух вещей. Во-первых, очень хорошего увлажняющего крема с SPF-фильтром. А во-вторых, отличных солнцезащитных очков, чтобы не морщиться.

Во время разговора я нацепила очки.

— Боюсь, об ужине не может быть и речи.

— Почему?

Я спустила очки на нос и снова посмотрела на него.

— Для чего он?

— Джози, я вижу, ты пытаешься сделать вид, что всей той херни там не было, но, говорю тебе, она произошла.

Я вздохнула и согласилась:

— Да, произошла.

— Хорошо, тогда сегодня вечером мы пойдем ужинать.

Его голова склонилась набок, и он открыл рот, чтобы заговорить, но я опередила его.

— Послушайте, мистер Спир…

— Джейк, — отрезал он с нетерпением глубоким голосом.

— Конечно, — поспешила я продолжить. — Как я объяснила в офисе мисс Багински, бабушка очень обо мне заботилась. Мы были очень близки. Я глубоко любила ее, и она чувствовала то же самое ко мне. Но с такими отношениями, как наши, человек может зациклиться на том времени, когда они были нужны, и может не понимать, что в них больше нет необходимости. Из того, что она написала в том письме, ясно, что именно это и произошло с бабушкой.

Его лицо снова стало жестким, с примесью холода, он заявил:

— Так ты говоришь, что Лидия тебе была не нужна.

— Нет, — прошептала я, и от его слов у меня в животе все перевернулось, и мне стало гораздо хуже.

Это чувство отразилось в моем голосе, и от моего тона холод покинул его лицо. Его сменило настороженное тепло. Это было не менее захватывающе, чем все остальное в нем, но я продолжала говорить.

— Мне нужна была моя бабушка. Мне все еще нужна моя бабушка. Только не так.

— Она не согласилась бы, — тихо ответил он, и теперь в его голосе отразилось тепло.

— Она была бы не права.

— Джози…

— Джозефина, — одернула я его, подчеркивая.