Завещание

«Незнакомец» скрылся в клубах тумана мертвенной тьмы, помиловав мою бренную душу. Но почему он не пошёл дальше? Что его остановило? Ответы не заставили себя долго ждать. Аккуратно я приблизился к комнате. На пороге спальни, перегораживая вход, закрывая собой путь к Олесе, стоял я. Тот же самый я, не живой и не мёртвый, с пепельно-серым оттенком кожи, совсем недавно находившейся в обеденной. Что он тут делает? Моя могильная копия отошла в сторону, негласно уступая дорогу и приглашая войти. В другом конце спальни, у стены, поджимая под себя колени и закрывая лицо ладонями, сидела юная Олеся. Я не торопясь вошёл, оценивая обстановку. Олеся сидела на полу в цветастой пижаме, дрожа и трясясь от нестерпимого страха в предвкушении ужаса. Я медленно не отрывая взгляда от маленького Ангела, приблизился в попытке успокоить девчонку. Инстинктивно, осторожно коснулся её руки, но тут же отдёрнул ладонь, сжимая в кулак, разминая пальцы. Вся конечность опять потемнела. Это более не пугало, приносило дискомфорт, но не пугало. Пугало другое. Я точно осознал, где нахожусь.

Несколько дней назад Олеся рассказывала мне сон. В нём она упоминала топот и скрип половиц, только в её сне он не был настолько явным. Вместо «Незнакомца» с сединой на висках, там была бабушка Клава, а не мужчина. По крайней мере с лестницы доносился голос Клавдии Семёновны. И в её рассказе, точно не было пепельно-серого меня, но было ощущение присутствия человека из угла комнаты. Я закрутил головой в поисках своей копии, у двери уже никого не было, но искать его долго не пришлось. Он оказался там, где я и предполагал. Моя копия стояла в дальнем углу комнаты.

– Понятно. Так ты и есть ночной ужас маленькой девочки. Главный страх детства, её кошмар и как оказывается – оберег. Ты и есть человек из угла комнаты. – Обратился я к своей копии, зная, что он не выйдет на контакт.

Я мог дать голову на отсечение, он не опасен. Ведь если Олеся чувствует Безликого и фигуру из угла комнаты одинаково, то значит он часть меня, а вместе, мы половины одного целого. А я, в каком бы не был состоянии, в телесном или нет, никогда не причиню вред Ангелу.

– Как же тебя сюда занесло дружок, и откуда ты такой взялся? – Спросил я риторически копию.

Затем подошел ближе, положил руку ему на плечо, заглянул в бесплотные глаза.

– В любом случае, спасибо тебе за то, что присматриваешь за ней все эти годы.

Я немного повеселел. Ведь получается, пусть даже неосознанно, все эти долгие годы, с самого детства я был рядом с Олесей. Присматривал за ней из недр тёмного угла. Охранял и проводил каждую секунду. Вздохнув, я присел на мягкую кровать, вернувшись к предыдущим размышлениям. В принципе всё что рассказала мне Ангел о том сне, почти в достоверной точности случилось. Только с погрешностью на её личное восприятие и с поправкой на то, что скорее всего это не сон. Что-то другое. Возможно потусторонний или загробный мир, астрал, другое измерение, а может ещё какой-то его эквивалент. А раз так, то я точно не уснул и не схожу с ума, а вместо этого переместился сначала на день, а затем на несколько лет назад.

Я в последний раз посмотрел на юную Олесю, перед тем как отправиться дальше в неизвестность. Мне можно спокойно оставлять Ангела. Во-первых, с ней надёжный защитник, во-вторых скоро она очнётся и подумает, о происходящем как о правдоподобном кошмаре. Куда теперь? Ответ находился прямо передо мной. Из Олесиной комнаты маршрут больше не пролегал в дебри запутанного дома, он выводил совсем в другое место. Коридор, стены, пол с ковром, исчезли, стёрлись, открывая вместо себя иной вид. Там за чертой, вне Олесеной комнаты, виднелся широченный, бескрайний природный простор. Снаружи свистел ветер, утаскивая за собой сухие осенние листья. Он проносил их мимо распахнутой настежь двери и затягивал внутрь комнаты свежий вечерний воздух. И даже стоя в спальне, мне удалось разглядеть, голые деревья, синхронно наклоняющие ветви под напором стихии.