Завещание

А потом, хотя я должен был уйти, она велела мне задержаться и начала говорить о Мадлен. Королева сказала мне, что ум и доброта Мадлен выделяли ее среди прочих дам. Все это мне было известно.

Затем королева-мать вручила мне величайшее сокровище, которым я когда-либо обладал, стоимостью в несметное количество изумрудов. Она рассказала мне, что за годы, прошедшие после смерти ее мужа, Мадлен отвергла многих поклонников и призналась ей, что любит только одного мужчину.

– Я без сомнения знаю, – сказала королева-мать, – что она имела в виду вас.

Я увидел на ее лице страдание, потому что, полагаю, ей было грустно наблюдать за моим уходом, и еще больше – из-за того ужасного предательства, о котором она узнала. Королева покачала головой:

– Сын мой, как ты вырос.

Наша встреча придала мне еще больше решимости осуществить задуманный план. Когда я прибыл в Геную, в палаццо, захваченное у твоего отца, я написал письмо, чтобы заманить Федерико, заявив, что ищу его помощи для убийства короля Франции, и попросил надеть определенную одежду, чтобы показать свое согласие участвовать в ужасном деянии.

Я сказал ему, что мы должны обсудить этот вопрос в башне палаццо, где я поместил изумруд и пузырек с ядом в доспехи нашего деда. До прихода моего брата я осторожно положил внутрь доспехов стеклянный камень, настолько тщательно изготовленный искусным фальшивомонетчиком, что его легко можно было принять за изумруд.

Я сказал твоему брату, что если он поможет мне устроить правосудие над Федерико или хотя бы не будет препятствовать в этом, палаццо вернется в твои руки. Оно принадлежало твоему отцу и поэтому должно принадлежать тебе. Я ждал Федерико в старой комнате твоего отца в башне. Когда он вошел, я бросился на него и задушил, потому что был моложе и сильнее, и моя ненависть к нему была больше, чем его собственная, ибо его ненависть распространялась на всех и на все, чем он не мог владеть или покорить.

Причина смерти не была установлена, несмотря на то, что на теле Федерико оставались следы. Я заплатил за сохранение тайны, распределив деньги между моими кузенами и твоими соратниками, чтобы они сообщили, что Федерико умер от чумы. Это был год чумы, и никто не стал бы задаваться вопросом, что с ним случилось. Кроме того, его бы не хватились. На мне, как на Каине, теперь была печать за Авеля.

Я пытался поступить достойно, защитить родину, которая была добра к своему приемному сыну. Этим поступком я отомстил за тех, кто пострадал от руки Федерико, и за Мадлен.