Завещание

Я шла домой, едва замечая сильный ветер, который кусал щеки.

«Может, сходить в библиотеку», – подумала я, разложив продукты. Впрочем, я быстро отказалась от этой идеи – мои мысли были заняты Розой. Ни на чем другом я не могла сосредоточиться.

Следующие две недели пролетели как в тумане. Чувство скорби, охватившее не только факультет истории, но и весь кампус, было осязаемым. Все вокруг напоминало о Розе, и на глаза тут же наворачивались слезы. Стоило мне заметить кого-нибудь, укутанного в яркий шарф, как слезы сами собой текли по щекам. Мне казалось, что я вот-вот увижу, как ее маленькая синяя машина поворачивает из-за угла. Стоило закрыть глаза, как я видела улыбающуюся Розу, которая говорила: «Я жива».

Каждый момент, проведенный с Розой, был приключением. Теперь же дни казались блеклыми, словно все краски выцвели. Впервые с тех пор, как я познакомилась с Розой, я ощутила боль одиночества. Раньше, несмотря на расстояние и редкие встречи мое одиночество не имело никакого значения. Роза всегда говорила, что нас двое и мы команда. Сейчас же я осознала, что нахожусь в тысячах километров от дома, от всех, кого знала и любила.

Как будто я – утлая лодочка, которая лишилась якоря.

Моя подруга ушла, и я никак не могли избавиться от чувства, что могла бы спасти ее. У нас было так много общего, но я что-то упускала. Что-то, что стоило Розе жизни. Я анализировала прошлое, пытаясь понять, что могло привести к такому ужасному концу. В Эдинбурге Роза намекнула, что у нее неприятности. Должно быть, случилось что-то из ряда вон. Но почему же Роза не попросила меня о помощи?

Несколько дней спустя, почти через месяц после известия о смерти Розы, я впервые нашла в себе силы на уборку квартиры. Стояло очередное туманное утро. Вытирая пыль, я взяла фарфоровую вазу, которую подарила мне Роза. В тот раз она взяла с меня обещание, что мы посмотрим, что в этой вазе, вместе, когда состаримся, это наша капсула времени. Внутри что-то больно сжалось, и я опустилась на диван, свернулась калачиком и расплакалась.

Когда мне удалось взять себя в руки, я поставила вазу на колени. Справлюсь ли я? Может, позвонить Шону и пригласить его? Я осторожно приподняла крышку, неожиданно тяжелую, и положила на диван рядом. Оставила ли Роза какое-то послание? Из вазы я достала что-то похожее на диктофон и нажала на кнопку воспроизведения. И тут раздался голос Розы:

– Если ты слышишь эту запись, значит моя жизнь в опасности. Ситуация вышла из-под контроля. Помнишь, в Эдинбурге я сказала, что мне может понадобиться твоя помощь? Теперь она мне действительно нужна. Я знаю, что могу тебе доверять. Доверься и ты мне, пожалуйста. Это все, что я могу сейчас сказать.

– В первую очередь, выставь эту вазу на окно, которое выходит на парковку. Они увидят ее и поймут, что ты прослушала запись. Если в течение месяца со дня появления моей предсмертной записки ты не поставишь ее туда, они убьют меня. Вполне возможно, я уже мертва. Но думать об этом не хочется, я знаю, ты умная и все сделаешь правильно.

Я вскочила с дивана, подняла жалюзи, выставила вазу на подоконник и вернулась к записи.

– Суть вот в чем: тебе нужно найти изумруд Фальконе. Единственный способ – следовать за Федерико Фальконе точно так же, как ты следовала бы, если бы работала над этой темой. Продолжи мои исследования, и ты сможешь довести эту безумную затею до ума. Информация о местонахождении изумруда хранится в архивах, но в Генуе я – персона нон грата, да и в архивы Флоренции и Парижа по ряду причин мне не попасть. Ты нащупаешь верный путь. Наши работы во многом пересекаются, и я не знаю никого, кто был бы способнее тебя.

У тебя есть месяц на предварительное исследование, потом нужно будет заняться архивами. Возможно, я смогу уговорить их дать тебе больше времени, если они убедятся, что ты и правда сосредоточена на поисках изумруда. И да, ты поняла все верно: за тобой уже следят. Мне очень жаль.

Тебе нужно поехать в Геную, надеюсь, что ты найдешь что-то полезное в архивах. Если нет, тогда, дорогая, придется ехать во Флоренцию. Тебе обязательно нужно присутствовать на конференции, займи мое место. С уродами, которые ищут изумруд, этот момент я улажу. Если и во Флоренции ничего не найдешь, то придется ехать в Париж. Не уверена, что в архивах Парижа есть ценная информация по этой теме, но возможно я искала не слишком тщательно. Если ты не найдешь изумруд, то нам обеим крышка. Плана «Б» у меня нет. Я верю в тебя, Изабель, и буду надеяться, что ты найдешь изумруд. Конечно же, найдешь! Сразу возвращайся в свою квартиру, они позволят мне связаться с тобой.

Ни в коем случае не рассказывай об этой записи полиции или кому-либо еще, иначе меня немедленно убьют, а потом убьют и тебя. Я не шучу. Пока ты ищешь изумруд, нашим жизням ничего не угрожает. Я буду выходить на связь, когда появится возможность, чтобы ты знала, что со мной все в порядке.