Завещание дедушки

       – Ты прекрасно выглядишь, – сообщил он, оглядев Дени, и тут же понял, что ничуть не солгал, желая ее подбодрить. Немного потрепанная, но от этого не менее стильная – и дорогая, как промелькнуло где-то на задворках разума, – одежда отлично подчеркивала стройную фигурку. Мертвенная бледность исчезла с лица, и оказалось, что кожа у Дени не светлая, а скорее даже смуглая, что придавало ей совершенно невыразимую прелесть. Большие карие глаза, обрамленные длинными ресницами, выразительные черные брови и по-детски припухлые губы создавали загадочный, беззащитный и совершенно непривычный образ. Вот только волосы…

       – Да, могу себе представить… – Дени перехватила его взгляд и запустила пальцы в спутанный ком на голове. На ее лице появилось обреченное выражение. – Даже если у тебя есть расческа, вряд ли мне это поможет.

       Алекс засунул руку в карман и достал оттуда крошечный гребешок. Дени закатила глаза и застонала.

       – Извини, но мне всегда хватало и такой.

       Покорившись судьбе, Дени пожала плечами.

       – Спасибо и на этом. Сложная мне предстоит работа… – она еще раз провела рукой по волосам, пытаясь хоть немного распутать их, и снова перевела взгляд на Алекса. – Скажи, а голову здесь как-нибудь можно помыть? У меня в ней, наверное, тонна грязи.

       Алекс улыбнулся.

       – Я нагрею воды.

       – Я сама! – встрепенулась Дени, но он остановил ее.

       – Ты – моя гостья, запомни это, пожалуйста! – твердо сказал он, схватил два стоящих у двери ведра и вышел на улицу. Дени проводила его долгим взглядом, потом вздохнула и занялась собственными волосами. Для начала разделила их на две части и, перекинув через плечо, принялась расчесывать. Делом это было непростым: тонкие волосы постоянно путались, цеплялись за расческу, склеивались от грязи… Дени прокляла все на свете, пару раз даже пригрозив кому-то постричься наголо, но все же привела голову в приличный вид аккурат к возвращению Алекса. Не глядя на нее, он поставил ведра с водой кипятиться, и только потом обернулся к Дени.

       – Только голову будешь мыть, или, может быть…

       Она пожала плечами.

       – Хорошая ванна – это моя мечта, но я не могу рассчитывать…

       Не дав ей договорить, Алекс исчез за ширмой и вернулся оттуда с детской металлической ванночкой в руках.

       – Вот, осталось от деда, – чуть смущенно проговорил он. – Они тут долго семьей жили. Потом уже, когда дети выросли, в город подались образование получать. А дом так и стоял бесхозным.

       – А ты здесь давно? – неожиданно спросила Дени.

       – Чуть меньше года, – Алекс опустил голову и посмотрел исподлобья, словно ожидая, что она скажет в ответ что-нибудь обидное. Но Дени вместо этого переменила тему разговора.

       – А где ты взял воду?

       Алекс махнул рукой в неопределенном направлении.

       – Тут недалеко небольшая горная речка. Вода в ней абсолютно чистая, ручаюсь.

       Дени нахмурилась, но вовсе не из-за того, о чем он подумал.

       – А ты еще и раздетым выскочил! – сердито проговорила она. – Простудиться хочешь?

       Алекс хмыкнул, не ожидая от нее заботы.

       – Там такое солнце, что и снега-то практически нет. За два дня растаял весь.

       Но Дени была непреклонна.

       – Это ничего не меняет! Май – самое опасное время года: организм ослаблен, схватить простуду вообще ничего не стоит. Кстати, какое сегодня число?

       Алекс оторопел от такого вопроса.

       – С утра было четырнадцатое.

       – Очень смешно! – фыркнула Дени, но в глазах у нее на мгновение появилось странное удовлетворенное выражение. Алекс пожал плечами, перелил согревшуюся воду в ванночку и снова, в чем был, вышел за дверь. Дени покачала головой, но, когда он вернулся, продолжать не стала.

       Алекс поставил вновь наполненные ведра рядом с ванночкой, потом так же молча принес кусок мыла и большое махровое полотенце.

       – Я все же не совсем тут одичал, – ответил он на удивление, написанное на Денином лице.

       – Я просто не хотела снова поссориться, – тепло улыбнулась она, и Алекс, накинув на этот раз куртку, без всякого напоминания покинул дом. А Дени вдруг ощутила необъяснимое чувство потери в груди. Словно исчезло то ощущение нежности и уюта, которое стойко присутствовало рядом с Алексом, и от этого стало непозволительно грустно. Ну вот, приехали! Только бородатого отшельника ей и не хватало!

       Дени встряхнулась, подошла к ванночке, проверила воду рукой, потом скинула кофту и блузку и опустилась на колени. Голову пришлось намыливать и промывать два раза, прежде чем волосы чисто заскрипели. Дени тщательно вытерла их, убрала в узел, чтобы не мешались, и, ступив ногами в ванночку, с наслаждением смыла всю накопившуюся грязь, удивляясь, как могла столько времени жить без этого.