Завещание Императора

— …Великий!.. — эхом отозвался маленький.

— Мы следовали за ним, как тени…

— …не отставая ни на шаг…

— …и можем с уверенностью сказать…

Когда один из них говорил, другой беззвучно шевелил губами, повторяя про себя то же самое, при этом они без малейшей паузы поминутно менялись ролями.

— …С полной уверенностью, о, Великий…

— …что, несмотря на все преграды, встававшие у него на пути, он все же разгадал тайну своего происхождения и с достоинством…

— О, да, с несомненным достоинством!..

— …пронес ее через все тернии выпавших на его долю испытаний.

— А как насчет остального? — спросил Птицеподобный.

— Да, Великий, мы ознакомили его. И кажется… — начал маленький.

Большой его перебил:

— Да не "кажется"! Совершенно точно!..

— М-да, пожалуй, — поправился маленький. — Можно утверждать почти наверняка, он сумел постичь обреченность и предуготовленную гибель их Града.

— Ладно, — кивнул Джехути. — А что вы можете сказать о нем самом?

Котелки переглянулись.

— Тут мы должны тебя несколько огорчить, о, Великий, — виновато проговорил Маленький. — То есть, некоторые задатки, безусловно, есть…

— Весьма, весьма обнадеживающие! — поторопился вставить Большой.

— Да, да, несомненно! — с готовностью поддержал его Маленький. — Врачевание восточной золотухи – это было поистине впечатляюще!.. Ну и, безусловно, некоторая способность заглядывать в будущее…

— Пока, говоря по правде, в крайне ограниченных пределах, — вздохнул Большой, а Маленький с печалью в голосе подытожил:

— Короче говоря, о, Великий, мы вынуждены заключить, что покуда ему до Распятого едва ли не так же далеко, как нам до престола Незримого… Хотя в его жилах, действительно, течет та самая кровь, и посему не исключено, что какой-нибудь его отпрыск все-таки будет достоин известной миссии. Но пока что… — после этих слов оба они замолкли, потупя взоры.

Псоголовый Анубис, до сих пор, казалось, их вовсе не слушавший и смотревший туда, где сейчас властвовала снежная буря, перевел на Джехути свой подобный бездне взгляд.

— Я угадываю твою хитрость, Уриил, — сказал он. — Все-таки ты опять хотел затеять со мной торг. Увы, даже эти недостойные взирать на прах у твоих ног, — он взглянул на "котелков", отчего те еще более потупились, едва сдерживая дрожь, — даже они подтверждают, что нынче твоя кладовая пуста. Неужели ты впрямь намеревался предложить мне какой-то захудалый камешек, выдав его за подлинный диамант? Признаться, я весьма удивлен – до сих пор ты предлагал только равноценную мену; это значит, что тебе нечего больше предложить… Мне тоже немного жаль – но должно же было когда-то случиться предуготовленное. — С этими словами он устремил свой взор к подножию Сфинкса, где песок уже начинал вихриться в смерче, постепенно обретая такую же, как глаза Псоголового архангела, непроницаемую для света черноту. Путь смерча, пока еще не обозначившийся, уже был известен – он пролегал к древнему городу Магиде, у врат которого, как это предначертано, произойдет последняя битва между Тьмой и Светом, Бытием и Небытием.

— Постой, — сказал Джехути, — ты неподобающе для хранителя Вечности тороплив. Мы еще не окончили наш разговор. Но сперва позволь, я завершу с этими низшими духами, прежде, чем отпустить их восвояси, — он кивнул в сторону "котелков", смиренно застывших в ожидании.

В мгновение ока смерч замер и тут же рассыпался песком у лап Сфинкса.

— Пусть будет по-твоему, — согласился Инпу. — Только, прошу тебя, не слишком с ними затягивай, они и так меня уже изрядно утомили своим присутствием. Да еще приволокли сюда какую-то падаль. — Он кивнул на распростертого человечка в рваных сапогах.

— В самом деле, что это вы надумали? — строго спросил Птицеподобный.

— О, Великие! — дрожащим голосом произнес меньший из "котелков". — Мы только потому и осмелились, что сей недостойный, замерзший в пурге, все равно уже расстался с тяготой бытия и принадлежит твоей стране Запада, священный Регуил. А ему есть что добавить к тому, что интересует тебя, священный Уриил, наш повелитель.

— Очень даже есть, клянусь! — чуть осмелев, подтвердил "котелок" большой.

— Ладно, — отозвался Джехути. — Но сначала выслушаю вас. Что еще вы там разузнали?

Немного ободренные снисходительностью Птицеподобного, "котелки" снова вытянулись во фрунт.

— Ты, Великий, также повелел разузнать все и о втором, плутающем нынче в пурге, — сказал Маленький, а Большой извлек памятную книжицу и стал по ней зачитывать:

— Василий Бурмасов, отставной капитан-лейтенант. Еще недавно – сибарит, распутник, дуэлянт и пьяница.

При этих словах на шакальем лице Инпу проступило выражение брезгливости.

— Однако, — поторопился поэтому вставить Маленький, — далеко не окончательно потерянный! Да, да! Бескорыстие и самоотверженность также не чужды ему!

— Так, недавно, — стал зачитывать по своей книжице Большой, — по собственному наитию сжег свой дом и добровольно распростился с богатствами, нажитыми не вполне праведным путем. Рискуя собой, спас от неминуемой смерти нашего главного подопечного, о тайне происхождения которого, кстати, осведомлен.