Завещание Казановы

– Верю, мам, верю. Ты просто шла и витала в облаках, знаю я тебя. Ты переходила дорогу и не заметила эту машину, не придумывай себе всякой ерунды про покушение. И сходи к врачу, пусть он тебе успокоительное лекарство выпишет. Ну хочешь, мы с Яной приедем? Надеюсь, Женя у тебя навеки не поселилась?

– Нет, я лучше спать раньше лягу. Сейчас приму ванну и залягу. Наверное, ты прав, я просто устала… Сразу столько всего на мою бедную голову и беременный организм…

– Вот и правильно. Иди спать. Утром проснешься и почувствуешь, что всю панику как рукой сняло.

– Хорошо, сынок… Спасибо тебе. Успокоил.

– Ну и отлично. Спокойной ночи, приятных снов.

– Целую. Пока…

Она и в самом деле уснула быстро. И даже кошмаров не снилось. Вообще ничего не снилось, что было странно после пережитого. Значит, Вася прав – не надо нагонять панику. И организм прав, если плохими снами ни о чем плохом не предупреждает. Надо вставать с постели, надо жить. Встречать новый день, идти на работу. Скоро квартальный отчет, между прочим. Та еще нервотрепка.

День улетел незаметно – в рабочих делах и заботах. Возвращалась домой уже в сумерках, не торопясь, вальяжным прогулочным шагом. И даже не испугалась пройти по тому самому злополучному переулку. В переулке было тихо, как всегда – никаких тебе сумасшедших машин-убийц.

А когда вошла в родной двор, напряглась вдруг. И сама в первую секунду не поняла, в чем причина. Двор как двор, старый, заросший тополями и дикими кустами шиповника. Пустой почти. Только на скамейке напротив детской площадки мужчина сидит. Ну и пусть сидит, жалко, что ли? Устал человек…

Нет, не надо себя уговаривать. Не просто так он сидит. И не устал. И не «жалко, что ли». Он ее ждет…

Сердце забилось так часто, что стало трудно дышать. Голова же, наоборот, начала работать в паническом режиме, будто внутри загорелась красная сигнальная лампочка. И первой мыслью было – успеет ли до подъезда добежать… Расстояние от подъезда до скамьи, на которой сидел мужчина, и от того места, где она сейчас находилась, было примерно одинаковым.

И остановилась в нерешительности, начала суетливо рыться в сумке, пытаясь найти ключи. Потом почувствовала на себе взгляд мужчины, подняла голову…

Он тут же отвел глаза, вальяжно закинув ногу на ногу. Но слишком нарочитой была вальяжность, не подходила к его серому невнятному облику. Тем более Арина успела поймать интонацию его взгляда. Заинтересованная была интонация. Не та лениво кокетливая и оценивающая, с которой мужчина смотрит на женщину, а изучающая ее, как объект. Неприятная и жесткая, словно наждачная бумага.

Ключи нашлись, и Арина машинально стала перебирать их в пальцах, отыскивая самый маленький, круглый ключ от кодового замка на двери подъезда. Надо быстро попасть ключом в кнопку и дверь откроется. Скользнуть внутрь, быстро потянуть дверь на себя…

И решилась-таки, сделала несколько быстрых шагов вперед.

Мужчина тоже встал со скамьи. Тоже сделал несколько шагов в сторону подъезда. Страх ударил ее в солнечное сплетение, прошелся мурашками по животу, заставил остановиться. И развернулась, быстро пошла назад на дрожащих ногах, боясь оглянуться. И очень обрадовалась, когда различила в сумерках знакомую фигуру соседа по лестничной площадке – милейшего пенсионера Юрия Петровича, ведущего на поводке йоркширскую терьершу Нюшу.

Арина кинулась к нему, как заполошная курица. Нюша, не ожидающая от нее такой прыти, затряслась мелким бесом, зарычала и тявкнула упреждающе. Юрий Петрович натянул поводок, проговорил сердито:

– Цыц, окаянная… Чего расшумелась? Не узнала, что ли? Это ж свои… Это ж соседка наша… Добрый вечер, Ариночка!

– Ой, Юрий Петрович! Как хорошо, что я вас встретила… Вы домой идете? Можно, я с вами в подъезд войду?

– Да ради бога, конечно… А что случилось? Вас кто-то напугал, да?

– Да, напугал… Там, на скамейке, мужчина сидел, и у него такой взгляд был… Нехороший. Мне показалось, он хотел за мной в подъезд войти.

– Да что вы, Ариночка, не бойтесь! Вам наверняка показалось, у нас двор спокойный.

– Да… Но ведь нет никого, поздно уже… Мало ли… Видите, как у меня руки дрожат?

Она протянула вперед ладони, демонстрируя соседу последствия своего испуга. Тот глянул, вежливо кивнул головой, произнес чуть озадаченно:

– Да, конечно, идемте… Идемте, мы с Нюшей вас проводим. Правда, у нас время прогулочное еще не вышло, но это ничего… Идемте…

Напугавший ее мужчина по-прежнему сидел на скамье, равнодушно глядел в сторону. Когда вошли в подъезд и поднялись в лифте на свой этаж, Юрий Петрович произнес весело:

– Надо же, удивили вы меня, Ариночка! Не ожидал, что вы такая пугливая. Всегда думал, что вы, как та некрасовская женщина, которая и в горящую избу, и коня на скаку…

– Как видите, я не такая. Спасибо вам, Юрий Петрович.