Завещание лейтенанта

С наступлением темноты работа продолжалась при свете факелов. Торопились разделать тушу, чтобы освободить место для следующей добычи. Семен Тарбеев и Якуб Чайковский, будучи хозяевами своих судов, работали наравне со всеми. В первом рейсе флотилии они помогали Дымову и находились с ним на «Лейтенанте Бошняке».

Рядом с Семеном трудился Чайковский. Сосланный на срок военной службы в Охотск уклонист-духобор Тарбеев не любил поляка. Основной причиной тому была заносчивость последнего, хвастовство своим офицерским и шляхетским прошлым. Чайковский же и не думал обращать внимания на недовольство человека из низшего сословия. В то же время объединяло их желание бороться с царским режимом, отстаивая свои ценности.

Тарбеев стоял на скользком позвоночнике кита, осторожно отделяя фленшерной лопатой куски мяса от кости. Работающий рядом Чайковский, нетерпеливый и быстрый, решил поторопить товарища. Легонько толкнул локтем. Тарбеев плавно завалился на бок, погружаясь лицом в кроваво-желтую трясину жира. Якуб тут же занял его место, ощутив под ногами твердую опору в виде плотного куска мяса. Тарбеев не спеша поднялся, выставив острие своей лопаты вперед. Грозное оружие не понадобилось. Поляк ударил словом:

– Ум у тебя, Тарбеев, как глазок китовый, маленький и дурной!

Семен воткнул лопату в китовое мясо, подыскивая ответ. Рядом на цепях лебедкой поднимали огромную китовую голову с кровоточащей вмятиной вместо носа.

– Отойди, бунтующее племя, – указав поляку на окровавленную голову кита, прокричал в ответ Тарбеев, – разобью в кровь дыхало.

После очередной порции ругани инцидент завершился молчаливым примирением. Каждый остался при своем.

Огромные куски жира на лебедках поднимали на палубу судна, где горела маслотопка, представляющая собой кирпичный куб с двумя котлами. Между палубой и печкой, чтобы ничего не загорелось, циркулировала морская вода.

– Для чего создан человек? – мечтательно глядя в морскую даль, вслух проговорил рыжий гарпунщик Отто.

Чайковский философски ответил:

– Говорят, чтобы мучился и страдал при жизни, боролся со страстями. Удовольствия обещаны в раю. Кто-то сказал, что мы есть решето, через которое просачиваются души.

– Скорее китовое масло в топке. Сами себя сжигаем, – сильно окая, внес лепту в рассуждения о вечном Семен Тарбеев.

Море на время успокоилось, словно прислушивалось к беседе людей на маленьком суденышке. Притворялось ласковым и безобидным. Как только люди закончили разговор, поднялись волны.

Промысловая весна принесла хороший улов. Четыре судна добыли в общей сложности десять гладких китов. Часть успели обработать и перетопить жир в бочки прямо в море, на палубе в маслотопках. Остальных буксировали к острову Хоккайдо, где планировали сдать японцам за рис. Вытопленный жир и японский рис продать за доллары в Корее, правительство которой стремилось избавляться от иностранной валюты.

Дымов имел при себе от Острено письмо губернатору японского остова Хоккайдо с просьбой о содействии в торговле. Японское правительство старалось не допускать иностранцев на острова, которые стремились расширить рынки сбыта своей продукции. Первыми заключить торговый договор с Японией удалось США, в 1858 году[63] – только после того, как в 1853 году адмирал Перси пригрозил захватом порта Симода. Игра стоила свеч: пошлины на импортные и экспортные товары не могли изменяться без согласия США.

Послание помогло. За весь «китовый товар» в необработанном виде и вытопленный в бочках жир японцы заплатили в долларах. Японские купцы попросту сбрасывали доллары, так как на внутреннем рынке хождение иностранной валюты еще запрещалось. О Корее пришлось на время забыть.

В связи с неожиданно изменившимися обстоятельствами капитаны прибыли на совещание, на флагманское судно «Лейтенант Бошняк». Решали, что делать дальше. Вырученные деньги собрались потратить на оснастку старых и покупку новых двух судов. Против выступил Дымов. Приняли его доводы о незамедлительном создании базы для переработки китовых туш. Общие расчеты показали, что ввиду высокой конкуренции со стороны американцев и англичан перерабатывать улов на своей территории безопаснее и выгоднее. Торговая война за сырье и рынки сбыта на Дальнем Востоке разгоралась с новой силой. Фазу самых активных действий они ощутили вскоре и на собственной шкуре. Но пока капитаны-предприниматели, открыв рты, с интересом слушали выкладки, расчеты и планы своего командующего.