Завещание лейтенанта

Казалось, ничто уже не могло помочь оказавшимся в беде русским китобоям. Ко всем неприятностям прибавилось решение «Международной лиги гарпунеров» по изъятию орудий промысла с русского судна. «Судебные исполнители скоро придут снимать промысловые снасти», – горестно предупредил Питер Харрис, посоветовав лишь одно – бегство. С вечера команда «Лейтенанта Бошняка» не сомкнула глаз, готовясь к отплытию. Отвлечь выставленную на судне полицейскую охрану взялся Семен Тарбеев. Договорился с рыжим ирландцем. Тем самым, участником драки с Дымовым в трактире. Они подружились и по вечерам часто ужинали с его друзьями.

Русские китобои связали троих охранников, находящихся на судне, и переправили их на берег. Человек шесть ирландцев, вместе с Тарбеевым, снимали с пирса заведенные с корабля пеньковые тросы. Корма медленно начала отдалятся от берега. У Тарбеева оставалась последняя возможность запрыгнуть на родное судно.

В это время Найджел Кингскот вышел покурить на палубу своего китобоя, стоящего рядом с русским. Ночь была душной, и Кингскоту не спалось. Проделанной работой по возвращению собственности он справедливо гордился, что пришлось кстати: его авторитет в последнее время оказался подмоченным. Флотилия потеряла за промысловый сезон одно судно и три вельбота. Десяток моряков получили увечья. За все приходилось расплачиваться владельцу. Раньше он с легкостью вышвыривал получивших ранения моряков на берег, семьям погибших не выдавал пособия. Но с образованием Комитета по борьбе с коррупцией приходилось соблюдать «права рабочих», если они являлись гражданами США. Новоявленный борец за справедливость Питер Харрис был неподкупен, как Иисус Христос. Кингскот думал, пуская кольцами дым, сразу после возвращения судна взяться за Харриса. Нашел и способ, как заткнуть ему рот: нанять убийцу среди ненавидящих немцев ирландцев. Он и раньше пользовался этим безотказным приемом – использовать конфликт и противоречия. Считал, что сам прогресс основан на недовольстве. В это время его внимание привлек шум на русском судне. Вглядевшись в темноту, Кингскот отчетливо увидел, как на пирсе копошатся люди, а корма судна отдаляется от причала.

Шестизарядный капсульный револьвер «Ремингтон» всегда был под рукой. Хладнокровный англичанин, не раздумывая, прицелился в ближнего к нему человека и выстрелил. Так же, как когда-то под Севастополем, – подло, в спину пленному русскому солдату.

Именно в это время Семен Тарбеев приготовился запрыгнуть на отдаляющийся борт своего корабля. Пуля, выпущенная Кинскотом, сделала его усилия напрасными. Семен почувствовал под правой лопаткой сильный удар. Сразу же пропало желание двигаться. В бессилии он опустился на железный пирс сан-францисского порта. Мысли его взлетели, подобно пичужке, устремляющейся вверх от шороха в траве. Но птичка бежит от испуга за свою жизнь, а он не боится с нею расстаться. «Будь что будет, – решил Семен, – Бог определит мою судьбу». Он понимал, что остается на чужом берегу, раненый, без друзей и помощи. Сегодня он навсегда прощался со старой жизнью, которая, как бывшая жена, продолжала зазывать обратно.

«Лейтенант Бошняк» покинул порт, потеряв единственного члена экипажа, отважного моряка и одного из четырех акционеров русской китобойной компании «Тугур» Семена Тарбеева.

14

Прошло три года. Николай Дымов смотрел с вершины сопки в синеву моря, обрамленного коричнево-зеленой полоской гор. Тугурский залив напоминал огромное блюдце, заполненное водой.

Приморская погода переменчива. Внезапно заморосил дождь и так же быстро закончился. Остатки тумана таяли сахаром в горячем чае. Не растерявшее еще тепло сентябрьское солнце заиграло бликами на воде, приближая спрятанные ранее туманом правые крутые скалистые берега. На левом берегу открылась взору песчаная коса, переходящая в лесистую возвышенность. Там, в устье речек Кутын и Тугур, отчетливо просматривались немногочисленные постройки поселка китобоев. Коричневыми вагонами издалека смотрелись два цеха-сарая, где находились работающие круглосуточно на электричестве машины. Они приводили в движение конвейер по производству консервных банок, различной величины ножи по механической разделке китового мяса. В другом цеху стояли дробильные машины для превращения костей в удобрения и два огромных котла для вытапливания ворвани.

Свежий ветерок с Тугурского залива волновал воображение. Николай вспоминал, как всего три года назад, в марте 1860 года, выгрузил первую партию закупленных в Сан-Франциско материалов для устройства базы. Немногочисленные местные племена, возвращающие с зимовок из глубины материка к побережью, без уговоров включились в необычную для них работу, благодаря чему в рекордно короткие сроки, за два месяца, поставили под крышу дома и цеха. В мае из Сан-Франциско прибыла основная партия закупленной техники. В июне в канале реки установили трехметровый железный винт. Он работал по принципу турбины, на силе приливов и отливов, вырабатывая электрический ток.