Завещание лейтенанта

– Гельмут, наш будущий мэр, – панибратски, но вежливо представил Питер толстяка, продолжив монолог, меняя на ходу тему: – Переселенцы тогда впервые почувствовали возможность уйти от власти метрополии, объединившись. Англия к тому времени превратилась в «мастерскую мира», получая отовсюду сырье, а вывозила готовые товары. Доходило до того, что нам запрещалось покупать сделанное не в Англии. Даже пуговицы и иголки, произведенные на фабрике отца моего друга Гельмута, были под запретом. Конференция призвала граждан Америки бойкотировать английские товары, а производить и покупать отечественные. Англия в ответ поступила обычным способом, применив силу. Потеряв примерно по восемь тысяч человек убитыми, 3 сентября 1783 года Великобритания признала независимость Соединенных Штатов Америки! С этого дня прошло 77 лет. Государство взрослело и набиралось опыта. Многонациональная и многоконфессиональная страна признана, и Россия это сделала в числе первых. К сожалению, Север движется стремительно вперед, а Южные Штаты не поспевают. Сегодня всякому здравомыслящему человеку ясно, что так дальше продолжаться не может! Мы боролись за независимость, а на нашем Юге процветает рабство! Выбранное правительство плохо справляется с обязанностями. На примере Сан-Франциско наблюдаем все язвы общества: бесконтрольную миграцию, дорогую медицину, слабую армию, полицию и коррумпированные суды.

Дымов осознавал, что оказался в сердце грандиозных событий. На себе ощутил, как бал правила сила и наглость, сплоченность мигрантов. В Сан-Франциско немецкие переселенцы, к сторонникам которых относился и Питер Харрис, не на жизнь, а на смерть воевали с городским большинством, ирландцами. За немцами стояли деньги и знания, а за ирландцами – количественный перевес. Вот через немецкую колонию Дымов и рассчитывал получить необходимую технику для оборудования китобойной базы в Тугуре.

Между тем Америка уже стояла на пороге Гражданской войны.

– Питер, возможно, я ошибаюсь, – недоуменно спросил Дымов, – ты в Праге отстаивал идеи анархизма и выступал против государства как формы подавления личности, а сегодня?

– Дорогой русский друг! В твердой центральной власти наша безопасность перед внешним и внутренним врагом. Я за сильное демократическое государство!

Николай, положив ладони на колени, неуверенно спросил товарища:

– А как же опыт коммуны «Новая Гармония», которую ты показывал мне? Я еще критиковал существующие там порядки. Помнишь? Мне не нравилась тотальная зависимость человека от коллектива! Российская империя с бесправием сословий, крепостным правом, коррупцией снизу доверху – цветочки перед такой коллективной демократией. Следует искать гармонию отношений в обществе, жить с верой в Бога, в разумной достаточности.

– Милый друг, – покровительственно прервал его Питер, – понахватались по вершкам идей, и получился поповский социализм. Живете, русские, в царстве веры, а нужно жить в истине! Проповедовать принципы разумной достаточности вредно! Иначе остановится научно-технический прогресс, рухнет создаваемая нами потребительская экономика. Помните Адама Смита: «человеком движет желание жить лучше»!

Дискуссия закончилась распитием кофе и обсуждением дымовских проблем. С Гельмутом быстро договорились о поставках в Тугур необходимых станков, технических средств обеспечения китобойной базы. Сумма сделки и сроки устраивали обе стороны. Немец подписался под договором, где значилось время поставки техники, май 1860 года. Когда речь зашла о банковских гарантиях под акции русской китобойной компании, дело пришлось иметь с молодым человеком.

Питер успокоил Дымова:

– Несмотря на молодость, двадцать два года, Джон Рокфеллер является надежным исполнителем и моим доверенным лицом. Его имя вы еще услышите!

Николай осматривал Рокфеллера со вниманием покупателя. Ничего примечательного, кроме сильной худобы и исключительной гибкости, как в теле, так и в мыслях.

Дымов платил наличными, поэтому часть техники, в том числе большой железный винт для приливной электростанции, работающей по принципу турбины, в тот же день загрузили на судно. Когда все приготовления и дела закончили, Дымов внес и свой личный взнос в Комитет города по борьбе с коррупцией. Не догадывался, какую роль добровольный взнос в две тысячи долларов сыграет в его дальнейшей судьбе.

Неожиданно нагрянула беда. На «Лейтенант Бошняк» пришли судейские исполнители с решением городского суда вернуть ранее конфискованное русскими властями имущество прежнему владельцу. Им оказался глава американо-английской китобойной компании Найджел Кингскот, бывший лейтенант флота Ее Величества, участник осады Севастополя. Он так и не смог накопить денег, чтобы купить себе патент командира военного корабля, зато удачно вложил их в китобойное судно. За короткое время Кингскот становится главой китобойной компании, состоящей из восьми судов. Местом базирования он изначально, по причине минимальных налогов, выбрал маленький порт Сан-Франциско, имеющий статус порто-франко[66].