Завещание майя

Из развернулся на стуле, и Доминика заметила, что он одет только в пижаму и тапочки, пряди его седых волос дико торчат во все стороны, особенно вокруг наушников. При всем этом выражение его лица было настолько серьезным, что она чуть не рассмеялась этому контрасту.

— Перед тем как идти спать, я проверял систему. Единственным «необычным», что засекла SOSUS, была мертвая зона, область, лишенная морских форм жизни. Само по себе это вполне обычно. В заливе каждое лето возникают «мертвые зоны» — в тех местах, где погибает планктон, который должен фильтровать загрязненную воду, остается слишком мало кислорода. Но обычно эти зоны возникают у берегов Техаса и Луизианы и никогда не образуются в настолько глубоких местах. Как бы то ни было, я перепрограммировал SOSUS, направил исследование на эту конкретную площадь и оставил систему на ночь в режиме поиска. — Из снял наушники и протянул их ей. — Послушай-ка это.

Она услышала своеобразное статическое клацанье, с которым обычно перегорают лампы дневного света.

— Похоже на белый шум.

— Об этом я и говорил. Продолжай слушать. — Из сменил настройки, выбрав более высокую частоту.

Белый шум исчез. Теперь Доминика слышала непрерывный стучащий металлический звук.

— Ого. А вот это уже похоже на гидравлику.

Из кивнул.

— Спроси свою маму, она подтвердит, что я сказал о нем то же самое. Честно говоря, я думал, что SOSUS засекла лежащую на дне подводную лодку. Потом перепроверил направление. — Из протянул ей компьютерную распечатку. — Акустический сигнал идет не с поверхности морского дна, он идет из-подповерхности. Рождается на глубине тысяча четыреста четыре с половиной метра ниже уровня дна, если быть точным.

Сердце Доминики суматошно заколотилось.

— Но как такое возможно…

— А это ты мне скажи. Что такое я слышу, Доминика? Это, должно быть, шутка, потому что если это правда…

— Из, прекрати молоть чепуху. — Эдди ободряюще обняла Доминику за талию. — Дом понятия не имеет, что ты там нашел. Информация о том месте была получена… ну, от друга.

— Что это за друг? Я хотел бы с ним увидеться.

Доминика потерла сонные глаза.

— Это невозможно.

— Почему? Эд, что тут вообще происходит?

Доминика взглянула на Эдди, та кивнула.

— Он… Он мой бывший пациент.

Из перевел взгляд с Доминики на жену, потом опять посмотрел на Доминику.

— Твой друг психически больной. Ой, вей…

— Из, ну какая разница кто он? Ты же что-то нашел, верно? И нужно исследовать…

— Потише, детка. Я не могу вот так просто связаться с Национальным управлением океанографии и атмосферы и заявить, что обнаружил звуки гидравлического происхождения в миле под шельфом Кампече. Первое же, о чем они меня спросят, будет «а как, собственно, я нашел эту акустическую аномалию?» И что я должен им сказать — что какой-то псих передал моей дочери координаты этого места прямо из психпалаты?

— А если бы эти координаты тебе передал Стивен Хокинг, [21]ситуация в корне изменилась бы?

— Да, вообще-то изменилась бы, и довольно сильно. — Из потер лоб. — Я уже не могу стать слоном в посудной лавке привычных вещей, Доминика, особенно когда дело касается SOSUS. Около трех лет назад я с помощью системы засек вибрации почвы под дном залива. Звучали они точно как морское землетрясение. — Из покачал головой, вспоминая. — Сама ей скажи, Эд.

Эдди улыбнулась.

— Твой отец подумал, что еще несколько минут, и нас накроет огромное цунами. Он запаниковал и приказал береговой охране эвакуировать все пляжи.

— А вышло так, что я настроил систему на сверхчувствительность. И то, что я принял за землетрясение, оказалось телефонной компанией, прокладывающей кабель в шестидесяти милях отсюда. Я себя чувствовал чертовым идиотом. Слишком многих мне понадобилось просить об услуге, прежде чем нашу станцию подключили к SOSUS. Я не могу позволить себе снова облажаться, как в прошлый раз.

— Так ты не будешь это исследовать?

— Я этого не говорил. Что я сделаю, так это проверю настройку системы и буду продолжать наблюдение за той территорией, записывая данные. Но я не собираюсь связываться ни с одним федеральным учреждением до тех пор, пока не буду абсолютно уверен в том, что это твое открытие того стоит.

* * *

Майами, Флорида

22:17

Мик Гэбриэл сидел на краю кровати и тихонько раскачивался. Его темные глаза были пусты, губы немного приоткрылись. Тонкая нитка слюны свисала с нижней челюсти.

В палату вошел Тони Барнс. Этот санитар только что вернулся из трехнедельного отстранения от работы.

— Кошелек или жизнь, «овощ». Время вечерней дозы.

Он поднял правую руку Мика, до того безвольно лежавшую на колене, и внимательно осмотрел красные отметины, оставшиеся от предыдущих уколов по всему предплечью.

— Да на фиг. — Санитар вогнал иглу в руку, вводя «торазин» в уже исколотую вену.

Глаза Мика закатились, и он рухнул на пол у ног санитара.

Барнс поддел голову Мика носком теннисной туфли, затем обернулся через плечо, чтобы удостовериться, что они одни, поднял Мика и лизнул его в ухо. Как вдруг он услышал шаги Марвиса, делающего вечерний обход.

— Сладких снов, куколка. — Санитар быстро вышел.

Дверь закрылась с двойным щелчком.