Завещание Малого Льва

— Ну что ты, Скирни, не переживай. Секс — это всего лишь энергия.

И она получала его энергию, она наслаждалась ею, хотя и не заслуживала такого блаженства. Потом лежала, тихо гладя его льняные волосы и смахивая свои слезы со щек, и не понимала, за что он ее такую любит?

— У вас там жарко в Хаахе, да?

— Нет, дожди без конца.

— А ты такой загорелый.

— Это я в пустыне поджарился. Разгоняю пески вторую неделю. Как Сиргилл это сделал за пару часов — не могу даже представить.

— И… много тебе осталось?

— Да всё уже разогнал. Расчистил ракушку, расплавил дорожку. Можно заходить.

Скирни все-таки испугалась, у нее сжалось сердце.

— Но, надеюсь, ты один туда не пойдешь?

— Знаешь, если тот зубец, который Сиргилл подсунул, треснет, то там и двое не спасут, и четверо. Какая, собственно, разница? А если не треснет, то я ничем не рискую.

— Но Директория запретила тебе!

— Запретила, — Льюис усмехнулся, поворачиваясь к ней лицом, — ну и что?

Почти то же самое говорила сегодня Сия. Запретили ей выходить из палаты, ну и что? Что вообще можно запретить Прыгуну?

— Ты же обещал, — сказала Скирни упавшим голосом.

— Да успокойся ты, — вздохнул он, — конечно, обещал. Вот Рыжий вернется, тогда и полезем. Прямиком в другую вселенную.

— А он захочет?

— Этот — куда хочешь полезет. Это же Рыжий!

Льюис сказал это с таким обожанием, что Скирни даже заревновала.

— И ты с ним — куда хочешь полезешь. Да?

— Да, — не задумываясь, ответил Льюис.

— А ты хоть помнишь, чем это кончилось в прошлый раз? Или нет?

— Ну, Скирни…

— Ладно, — вздохнула она, — ты тоже успокойся. Я прекрасно понимаю, что мой муж — Прыгун. И еще, говорят, самый красивый мужчина во вселенной. Ты ведь тоже много от меня терпишь, правда? Я… я тебе даже борща сварить не могу. За что ты меня любишь, Льюис? Никак понять не могу.

— За пирожок, — сказал Льюис сразу.

— Какой пирожок? — растерялась она.

Он сел и взял ее за руки.

— Ну, тогда на рынке. Помнишь? Я шел по вашему рынку, голый и голодный. Все меня гнали. А ты протянула мне пирожок. С мясом, между прочим.

Скирни вспомнила и рассмеялась.

— И это было последнее, чем я тебя накормила!

Странно, что для него всё это было только два года тому назад. А она прожила за это время долгую жизнь, свою главную жизнь, полную событий, открытий и встреч. Было тихо, смеркалось, к окну лепились большие, пушистые снежинки. Они сидели на кровати, взявшись за руки как дети.

— Мне главное — что ты есть, — сказал Льюис, — что ты моя, и мы с тобой наконец-то в одном времени. Понимаешь?

— Понимаю, — вздохнула она, — только не пропадай больше.

Скирни очень боялась, что Сия может явиться во дворец, поэтому решила предупредить Леция сразу же, как только его увидит. Увы, подойти к нему было непросто. Он стоял с Ибрагором и другими золотыми львами и с огромным интересом что-то выслушивал. Гости из безвременья были в золотисто-оранжевых одеждах, почти все рыжеволосые, рыжебородые, хотя сам Ибрагор был белый. Одна женщина была просто огненно-рыжей, вторая — белокурой, а третья, самая высокая, все-таки черной с синими продолговатыми глазами.

Оглушенная музыкой, светом, иллюминацией и таким количеством народу, Скирни забыла о своих опасениях и уставилась на прекрасных львиц.

— Тебе какая больше нравится? — спросила она Льюиса из любопытства.

— Вот эта, — сказал Льюис, целуя ее в щеку.

— Я серьезно, Лью.

— И я серьезно. Я кроме тебя и не вижу никого…

Однако одну женщину ему все-таки пришлось заметить, ее просто невозможно было не заметить. По широкой белой лестнице в зал развязной походкой спустилось раскрашенное существо в зеленом парике, желтых рваных штанах и мерцающем жилете.

— О, боже, — простонал Льюис, — это что за маскарад?!

— Это твой любимый братец Герц, — засмеялась Скирни, — только женского рода. Кажется, я поняла, кто сегодня будет королевой бала!

— Ассоль… Пойдем ее отшлепаем?

— Зачем? Все соскучились по Герцу. Девочка надела его костюм. Что в этом плохого?

— Пока ничего. Но если она и вести себя будет так же…

Раньше Льюиса спохватился Эдгар Оорл. Он подхватил сестру за шкирку и поволок куда-то в глубину зала, подальше от гостей. Потом Скирни видела, что он несет ее подмышкой к боковому выходу. Девочка была сильно пьяна.

— Как бы он не перестарался, — нахмурился Льюис и попятился, виновато глядя на Скирни, — не сердись, я сейчас…

И она осталась одна. И спокойно пошла через зал, улыбаясь всем и никому, вся в своих мыслях и тревогах. Столы стояли по периметру, в центре возле елки выступали акробаты и танцоры. Некоторые аппирские мутанты отличались такой гибкостью, что было на что посмотреть. Хотя смотрели на них в основном земляне и другие инопланетные гости, потому что самих аппиров удивить чем-то было трудно.

— Кто их пригласил? — хмуро сказал у нее за спиной Конс, — одно вампирьё.

— Не знаю, — пожала плечом Скирни.

— Не стой близко. Высосут.