Завещание профессора Яворского. Плата по старым долгам

- В основном, дефицитных промтоваров. Надежда Семеновна большая модница и не допускает мысли, что в осенне-зимнем сезоне останется без югославской дубленки, или, допустим, итальянских сапожек.

- Лариса тоже пользовалась услугами Бокова?

- А чем она хуже мачехи! Мне кажется, это лишний вопрос.

- Простите, по своей наивности я подумал, что интеллигентным женщинам не пристало прибегать к услугам фарцовщика, - усмехнулся Ляшенко.

- Ну что вы! Разве так можно говорить о человеке с хорошими манерами, который был принят в доме Надежды Семеновны? О нем следует говорить: наш друг Донат.

- Кажется, вы не очень любите Надежду Семеновну?

- Это у нас взаимно!

- Тем не менее, бываете у нее.

- И она порой заглядывает ко мне. Мы мило улыбаемся друг другу и так же мило говорим друг другу гадости. А куда денешься! У нас слишком много общего: профессия, институт, приятели, память...

- Что за человек Боков?

- Неотразимый мужчина - это его основная специальность. По совместительству врач, по призванию великий комбинатор. Но при всем том, ужасно респектабельный: носит кольцо с печаткой, бреется два раза в день, говорит на трех языках, посещает секцию йогов.

- Матвея Петровича удовлетворяли эти качества?

- Я уже сказала, что Боков - великий комбинатор, а на каждой практической кафедре всегда чего-то не хватает, на что-то не достает денег. В этом смысле Боков не заменим. Матвей Петрович не вдавался в детали, довольствовался результатом. Кроме того, их связывали книги: Донат снабжал Матвея Петровича всеми новинками. - Профессор, увы, не был лишен человеческих слабостей!

- Какова судьба библиотеки Матвея Петровича?

- Часть книг Новицкий передал нашему институту.

- Так завещал Матвей Петрович?

- Очевидно.

- Оставшимися книгами распоряжается Новицкий?

- И Лариса. Но, на мой взгляд, они делают это не очень удачно: некоторые книги, как в воду канули.

- Что за книги?

- Обо всех не скажу, но недавно я попросила две книги по средневековой медицине - они мне понадобились для работы. Покойный Матвей Петрович берег их, как зеницу ока, даже мне давал их просматривать только в своем кабинете.

- Редкие книги?

- Уникальные! Лечебники двенадцатого века. Язык универсальный латинский. Но содержание более широкое - многие сведения почерпнуты из практики современных автору медицинских авторитетов, а также из трудов античных врачевателей, чьи рукописи, увы! - не дошли до наших дней. Латынь я знаю неплохо и кое-какие разделы заинтересовали меня. Я просила лечебники буквально на день-два.

- Их не оказалось?

Инна Антоновна развела руками.

- Вы просили лечебники у Новицкого?

- Да...

Ответила и тут же бросила на собеседника настороженный взгляд, видимо пожалев, что ответила утвердительно. Валентин сделал вид, что не заметил ее настороженности и счел за лучшее на время отойти от этой темы.

- Боков и сейчас бывает у Яворских?

- Последнее время он обходит их дом за версту.

- Что так?

- Новицкий спустил его с лестницы, - оживилась хозяйка. - Вместе с каким-то чемоданом. Хотя, возможно, чемодан был спущен раньше, точно не скажу.

- Из-за чего произошла ссора?

- Я уже сказала, точными сведениями не располагаю, хотя об этой истории мне стало известно от самого Доната. Я встретила его в тот же день в нашей поликлинике, куда он вынужден был обратиться после объяснения с Новицким.

- Донат сообщил вам только о факте?

- Он комментировал его и довольно пространно. Но я не решаюсь повторять этот комментарий по причине его абсурдности и непристойности содержания.

- Что вы думаете о причине их ссоры?

- У Новицкого давно чесались руки на Доната, но приходилось считаться с Матвеем Петровичем.

- И все-таки должны быть какие-то причины.

- Их было немало: начиная от попыток увлечь Ларису, кончая импортными вещами, которыми Донат ублажал Надежду Семеновну.

- Не сыграли ли своей роли книги Матвея Петровича?

- Возможно.

- И в частности, лечебники двенадцатого века?

Инна Антоновна развела руками, то ли затрудняясь, то ли не желая отвечать на этот вопрос, но затем сказала:

- Я не присутствовала при их объяснении. Спрашивала Пашу, но он не счел нужным посвятить меня в это.

- Во время выдворения Боков сопротивлялся?

- Судя по синякам на физиономии Доната, такая попытка была. Дон не учел, что спорить с Пашей опасно: когда тот выходит из себя, его не остановит и танк.

- Как реагировала на это Надежда Семеновна?

- Была огорчена, но пришлось смириться. Паша не часто переходит ей дорогу, но если делает это, то весьма решительно.

- Не слишком ли смело для сына?

- Для сына? - усмехнулась Инна Антоновна. - Надежду Семеновну передергивает, когда ей напоминают, что у нее такой взрослый сын. Паша называет ее Надей, и это ее вполне устраивает. Странно? А как по-другому называть женщину, которую ты до своего совершеннолетия видел считанные разы, когда она возвращалась из очередной загранкомандировки и уже через неделю уезжала в Ялту, Сочи, на Рижское взморье с чужим дядей, оставив тебе ворох подарков и запах французских духов?

- Как давно Новицкий выставил Бокова?