Завещание с особыми условиями

Он улыбался, а когда она в ответ тоже улыбнулась ему, между ними возникло то взаимопонимание, которое бывало у них раньше. Саманта задохнулась от внезапно охватившего ее чувства, в горле встал комок. Меньше всего ей хотелось выглядеть сентиментальной, когда она поняла, что, к несчастью, ее боль так никуда и не ушла, ничего не забыто.

— И правда, с чего бы это? Я ведь тебе не жена. — Саманта замолчала, увидев промелькнувшее на лице Макса незнакомое выражение горечи. Она подождала, пока он что-нибудь скажет, но, так и не дождавшись, добавила: — Но это не мешает мне удивляться, что ты сидишь здесь в такое время.

— Так получилось. Послезавтра мне нужно выступать в суде, а я все еще не готов. — Макс обвел рукой горы бумаг, громоздящиеся перед ним.

— Но ты же всегда так замечательно организован.

— На этот раз нет. Возникло множество неувязок. Поступили срочные материалы, которые нужно просмотреть. К тому же мой секретарь заболел.

— А ты не можешь спать, потому что размышляешь об этом деле, и решил, что лучше посидеть и поработать над ним.

— Ты хорошо меня знаешь.

— Да кое-что знаю… Но можно получить нервное истощение, если работать по ночам. Неужели нельзя подождать до утра?

— Боюсь, что нет. Уж лучше работать — все равно не засну. Иди ложись, Саманта. Какой смысл мучиться нам обоим, дорогая?

Лучше бы он этого не говорил. Проявления нежности, даже такие незначительные, делали их неизбежное расставание еще труднее. Но не сейчас же говорить об этом. Сейчас он выглядит таким уставшим, что у Саманты сердце сжалось.

Войдя в кабинет, она произнесла:

— Я помогу тебе.

Макс удивился. Он подошел к ней и прикоснулся к ее щеке:

— Не нужно, но спасибо за предложение.

Саманте так захотелось прильнуть к его груди! Вся прошедшая неделя, как она и предполагала, превратилась для нее в пытку. Ночевать в одной комнате с Максом — и избегать физического контакта, которого она так хотела, по которому так истосковалась!

Он не обманул ее: не пытался больше заняться с ней любовью. Неоднократно Саманта собиралась сама сделать первый шаг, но всякий раз ее что-либо удерживало: гордость, гнев, который никогда не оставлял ее, мысль о том, что Эдна — причина такого осторожного поведения Макса.

— Макс, я просто хочу помочь. Ты ведь печатаешь двумя пальцами. А я, если помнишь, хорошая машинистка.

— Да, я помню.

— Раньше я всегда помогала тебе. Почему же не помочь теперь?

— Очень важная причина, — отводя руку от ее лица, мягко сказал Макс. — Все изменилось, как ты любишь повторять мне: мы уже не женаты, в привычном смысле этого слова.

Саманта не была готова к той боли, которую вызвали у нее эти слова. Одно дело, когда она произносит их, и совершенно другое — слышать их от Макса.

Стараясь скрыть эту боль, она сказала:

— Причина недостаточно основательна. При чем здесь наш брак? Я просто хочу помочь. Вдвоем мы сделаем эту работу гораздо быстрее, чем ты один. Ты будешь диктовать, а я печатать, и мы в два счета справимся.

— Тебе не нужно этого делать, — отказался Макс.

— Не будем обсуждать, нужно мне или нет. Я хочу. — Макс отрицательно покачал головой, но предложение звучало слишком заманчиво, Саманта поняла это по выражению его глаз. Удерживая достигнутый успех, она сказала: — Не будем терять драгоценное время.

— Но ты должна выспаться, — нерешительно произнес он. — Тебе же завтра на работу. Точнее, уже сегодня, — усмехнулся он.

Саманта в ответ улыбнулась ему.

— Хватит тратить время на извинения. Я хочу помочь тебе — неужели непонятно?

— Начинаю понимать.

— Раньше мы с тобой прекрасно вместе работали.

Сократив расстояние между ними, Макс положил руку ей на плечо.

— Раньше мы многое делали вместе.

Саманта не ответила, но он и не ждал от нее ответа. Его рука крепче обвилась вокруг нее, и она почувствовала его губы, прикоснувшиеся к ее волосам. Ее сердце запрыгало в груди, она не могла удержаться, чтобы не прикоснуться губами к его коже в вырезе пижамы. Если бы это продолжалось бесконечно: Макс обнимает ее, его родной запах, ощущение, что так было всегда.

Но Макс вдруг отстранился.

— Если ты действительно настроена работать, то давай начнем.

Их взгляды встретились, и она увидела такое выражение его лица, от которого кровь еще быстрее побежала у нее в жилах. Я люблю тебя. Эти слова готовы были сорваться с ее губ. Вместо этого она кивнула:

— Да, ты прав, начнем.

Она села за компьютер на место Макса, а он взял другой стул и устроился у письменного стола напротив нее. И сразу же углубился в работу. Поскольку он еще не готов был диктовать, Саманта принялась наблюдать за ним. Макс опять стал юристом, его мысли обратились к законам, он разрабатывал стратегию и тактику защиты, которую надо будет использовать в суде.

Ей всегда нравилось смотреть на него, когда он работал. Все в Максе привлекало ее: его руки, его тело, его глаза и губы, все его существо. Но больше всего ей нравилось наблюдать работу его острого ума. Она ценила его мощный интеллект, так же как и его сексуальность.

Внезапно он поднял на нее глаза. Саманта поняла, что он заметил, как пристально она его рассматривала.