Завещание с простыми условиями (СИ)

Портрет был поистине прекрасен. Отец наверняка заказал его у признанного художника. Необычный сюжет, сочетания красок, оттенков, полутонов — все свидетельствовало о высоком мастерстве живописца. От полотна было невозможно оторвать глаз. Картина казалась живой — луг цвел, река шумела, мост поскрипывал под тяжестью фигуры отца, а он сам, опираясь на перила, смотрел мне прямо в глаза, и казалось, что он вот-вот моргнет… Мне не нравился только черный лес позади отца. Он стоял сплошной высокой стеной и будто затягивал в свою страшную глубь, от него веяло жутью. С ярким летним лугом он контрастировал как день и ночь, как небо и земля.

Как жизнь и смерть.

В момент кульминации моих размышлений раздался пронзительный трезвон таймера.

«Курица!» — опомнилась я и кинулась на кухню.

Ужин прошел чудесно. В буфете обнаружилась початая бутылочка бренди, и пара рюмочек весьма скрасила мой одинокий вечер.

Остатки этого вечера я провела в спальне перед телевизором, потом незаметно уснула.

Никакие голоса в эту ночь меня не тревожили.

ГЛАВА 5

Наутро за окном снова было пасмурно и туманно. На этот раз, помня вчерашнюю путаницу со временем, я вышла из дома пораньше, и очень правильно сделала, потому что каким-то непостижимым образом опять добиралась до остановки целый час. Народу на улице было немного, трамвай подошел вовремя, на работу я прибыла без опозданий, и день потек своим чередом.

Время от времени мысли мои возвращались к портрету.

Вскоре я поймала себя на том, что не могу забыть о нем ни на минуту. То и дело перед глазами вставал притягивающий взгляд отца.

Я словно до сих пор ощущала его на себе.

— Ты что сегодня такая сосредоточенная? — ехидно спросила коллега по работе и заклятая подружка Дина Мигунова.

— Что?.. — с трудом отвлеклась я от своих дум.

— Ты в последнее время постоянно в какой-то прострации.

— Дел много, — отмахнулась я. Не хотелось вступать в беседу.

— Что за дела? — она с любопытством приблизила ко мне свою острую мордочку.

Сейчас я ей сообщу, что получила в наследство двухэтажную квартиру в центре, и погляжу, как она перекосится от зависти.

Но что-то удержало меня от признания.

— Обычные дела.

— Не понимаю, какие у тебя могут быть проблемы? Мужа у тебя нет, детей тоже…

Сердце горько защемило. Я закусила нижнюю губу.

— …мать в Испании вся в шоколаде. Живи и радуйся! Это нам, замужним бабам, тяжело. Приготовь, постирай, убери; то в театр с ним надо тащиться, то в гости…

Бедняжка тяжело вздохнула, сокрушаясь о своей горькой доле.

— Куда же деваться, я уже привыкла. Что поделаешь, он меня любит, постоянно украшения дарит, — она закатила глаза. — Мне уже это золото надоело давно, просто обижать его не хочется… Вчера, смотри, что опять подарил.

И она протянула ко мне костлявый пальчик с тоненьким колечком с фианитом.

— Вообще-то ты права, что не связываешься с мужиками, — продолжала она изливать свою желчь. — Они сейчас такие избалованные, всем подавай богатых да красивых, а простые вроде тебя, в дешевой курточке и без денег, никому не нужны, только так, на одну ночь… И тратиться на подарки таким никто не будет… Если только на твою квартиру кто-нибудь позарится, тогда, может, женится, а так вряд ли… Да в принципе и квартира так себе — маленькая, на окраине…

Она рассуждала как будто искренне мне сочувствуя, но за этим крылось ее мелочное и гнидское нутро.

— Если только какого-нибудь деревенского найдешь. В ушанке и с вилами, — не удержалась-таки и ужалила ядом Мигунова.

У меня возникло стихийное желание отвернуть ей башку.

— Но не все же такие, — скрепя сердце, возразила я в миролюбивом тоне, — не все способны только брать. Есть и те, которые отдают.

И тут меня, что называется, понесло, и я добавила:

— Вот мой парень, например, каждый день дарит мне свежие розы. А вчера преподнес антикварное кольцо с изумрудом.

Мигунова разинула поганую пасть.

— Закрой рот, кишки простудишь, — дружески посоветовала я.

— Какой еще парень, — придя в себя, усмехнулась она, — нет у тебя никакого парня.

— Ты уверена?

Она запрокинула голову назад и захохотала.

— Ну, уморила, подруга! Кольцо с изумрудом! И где же оно?

— Такие вещи каждый день не носят. Это благородный камень, — адаптировала я к изумруду фразу Корсакова об абсенте.

К нашему разговору внимательно прислушивалась вся редакция.

— Это же не дешевые фианиты, — добила я подругу.

— У Марты вкус изысканный, с ней фианитами не отделаешься! — изрек из своего угла Глеб Вереницын.

Мигунова скривила узкий ротик.

— А-а, — коварно протянула она. — Ну что ж, в четверг, если ты не забыла, юбилей нашей газеты, вот и приходи в этом кольце.

Я похолодела.

А вслух сказала:

— Я как раз его и приберегала для такого случая.

И ослепительно улыбнулась мерзкой интриганке.

В душе я кляла себя на чем свет стоит.

И черт меня дернул ляпнуть про это кольцо! Ну откуда оно возьмется у меня к четвергу?!

Я представила злорадную ухмылку Мигуновой, когда я появлюсь на юбилее «Живого слова», пряча руки за спину.

Нет, я не доставлю ей такой радости.

Кольцо к четвергу надо достать хоть из-под земли.