Завещание с того света

– Когда мотоцикл рванул в первый раз, не дожидаясь зеленого, на зебру, – продолжал Борис, – академик едва успел увернуться, но все же они тогда подумали, что какой-то обкуренный юнец за рулем. Но когда во второй раз, неделю спустя, история повторилась и снова мотоцикл метил явно в Евгения Дмитриевича, то они напряглись. И с того дня я стал проезжать лишние три километра до разворота, чтобы высадить хозяина непосредственно у дверей гастронома.

Борис нагнулся и сорвал стебель высокой травы, который принялся жевать.

– Марку мотоцикла, номер не успели заметить?

– Не до того было, я к хозяину кинулся. Да и не разбираюсь я в этих кузнечиках, у которых вся сила в треск ушла. Разве это машины? – выплюнул он разжеванный кусочек стебля. – Так, фигли-мигли, стрекозел.

– Может, хоть цвет запомнили?

– Черный.

– Обычно они бывают черные с чем-то. Черно-красный, черно-синий, черно…

– Точно. У него впереди какой-то горб красный. Что там наворочено, не знаю. Может, багажник? У них же все не так, как у людей… Как у настоящих машин, хочу сказать.

– Борис, скажите-ка, мне не показалось, у священника, отца Нила, тоже мотоцикл есть?

– Вы что, нашего Нилушку подозреваете? Вот насмешили.

– Я на всякий случай спрашиваю.

– У него «бээмвэшка», черный с желтым. К слову, хоть и кузнечик, как все мотоциклы, но вездеходный. Даже по грязи осенью пройдет… А Олега не стоит подозревать, он парень нормальный. С Евгением Дмитриевичем они дружили. Академик любил с ним побеседовать, хотя Нилушка ему не то что в сыновья, во внуки годится. Значит, умный он парень, иначе б хозяин время на него тратить не стал… Так я вам еще не все рассказал, на этом дело не кончилось!

Спустя неделю, повествовал Борис, грызя травинку, произошла другая история, на этот раз в одном московском мединституте, где Евгений Дмитриевич вел спецкурс, пропагандируя свои идеи. В тот день лекции не было: академик пояснил, что занятия закончились, летние каникулы, и теперь институт наводнили абитуриенты. Но ему зачем-то туда надо было. И вот кто-то налетел на него на лестнице и пихнул в спину столь сильно, что академик едва не рухнул вниз через перила. Это повлекло бы за собой смерть… (В лучшем случае перелом позвоночника с последующим параличом, подумал детектив.) Евгений Дмитриевич не видел, кто толкнул его: человек скрылся в толпе юнцов, мчавшихся на экзамен, раньше, чем академик осмелился оторвать дрожавшие руки от перил, за которые сумел с силой уцепиться. К тому же несколько ребят участливо подхватили его под локти, и за ними уже ничего рассмотреть было нельзя. На вопросы академика молодые люди отвечали, что видели, как кто-то в него врезался, но все случилось слишком быстро, и они не успели разглядеть, кто именно.

– Академик не допускал мысли, что его пихнули случайно? Я знаю, как несутся студенты, когда опаздывают, особенно парни… Как мустанги.

– Я тоже его об этом спрашивал. Но нет, по его словам, толчок был слишком сильным, намеренным. И еще он тогда сказал: «Не могу представить, кому я помешал до такой степени, что меня решили устранить. Интриг в Заповеднике, конечно, много – но интриг на любой работе много. Разве только в Заповеднике ставки покруче»… Смотрите-ка, грибы! Лисички, что ли… Вы разбираетесь?

– Не мог представить? Или не хотел говорить?

– Кто его знает… Но я думаю так: если б он не хотел меня посвящать, то и разговор бы не начинал. Я ведь в машине его ждал, ничего не видел – Евгений Дмитриевич сам мне рассказал об этом инцинден… инциденте. Так это лисички или что?

– Лисички. И тогда он решил уехать в Адыгею? Подальше от Москвы?

– Не совсем. Мысль такая у него появилась, это да – надо, мол, где-то переждать, выпасть из поля зрения тех, кто за ним охотился, – но окончательное решение он принял после еще одного странного случая.

– Четвертое покушение?

– Хозяин не знал, отнести ли тот случай к покушениям. Дело в том, что он регулярно наведывался к одной даме. Все всегда было без проблем, но однажды к ней в квартиру ворвался мужчина и напал на него…

Борис наклонился и принялся срезать грибы перочинным ножом. У его ног образовалась небольшая оранжевая кучка.

– Подождите-подождите, как это ворвался? Она ему сама дверь открыла или…

– Не знаю. Я же в машине сидел. Может, дверь не была заперта? У вас нет какого-нибудь пакета с собой?

– В машине есть… У Евгения Дмитриевича с этой женщиной какие были отношения?

– Ну понятно, какие, – пожал плечами Борис. Легкая ухмылка скользнула по его красиво очерченным губам.

– Нет, не понятно, – возразил детектив. – Он ее любил или это была чисто сексуальная связь?

– Вообще-то хозяин мне не докладывал. Но думаю, только секс. Такие вещи ощущаются, знаете. Цветы вот, к примеру, он ей никогда не приносил, хотя подарки какие-то, случалось, дарил, из машины выходил с пакетом. Что там внутри, не знаю, не видел и не спрашивал. Да и ночевать он у нее никогда не оставался.

– Это не показатель. Он женат, соблюдал приличия. Цветы тоже, к слову, не показатель – возможно, дама их просто не любит, предпочитая украшения… Так что там случилось?