Завещание волхва

Проводница ушла, ничего не сказав и осторожно прикрыв за собой дверь. Отец Климент обратил свой взор на собеседника, но в нем уже не было прежней ярости, вызванной вспышкой гнева против неоязычников.

– Благословенной тебе ночи, человече, – произнес он если и не кротко, то беззлобно. – Спи с Богом в душе и не греши даже в помыслах своих.

– Спасибо, батюшка, на добром слове, – ответил Олег. Он тоже не хотел продолжать их разговор, понимая, что ни к чему хорошему это не приведет. Тема неоязычества явно была болезненной для священника. – И прощайте – на тот случай, если с утра будете спать, когда я сойду с поезда.

Однако утром неожиданно выяснилось, что они выходят на одной станции.

– Подъезжаем к станции Глухомань через полчаса, – сообщила бортпроводница, заглядывая в купе и подозрительно оглядывая его, словно пытаясь отыскать следы разрушения после ночного чаепития. – Стоянка всего две минуты, так что готовьтесь заранее. Не забывайте свои вещи!

И они оба одновременно начали собираться.

– Так вы тоже выходите, отец Климент? – спросил Олег почти радостно. – Может быть, подскажете, как добраться до поселка Кулички?

Услышав это, отец Климент, успевший одеть рясу и крест, с удивлением воззрился на Олега.

– Каким ветром занесло тебя в наши края? – спросил он, не сумев сдержать любопытства. – В Кулички мужчины редко приезжают. Уж не в поселковую ли школу учителем послан, на подмогу Марине Викторовне?

– Дед у меня здесь помер, – не стал скрывать правды Олег. – А я, выражаясь юридическим языком, приехал вступить в права наследования.

Во взгляде отца Климента появилось еще больше заинтересованности.

– Не слыхал я, чтобы в поселке кто-то недавно умер, – сказал он. – Как звали дедушку?

– Святослав Вячеславович Полоцкий, – ответил Олег. – А не слышали, возможно, потому, что он жил не в самих Куличках, а поблизости. В Усадьбе Волхва. Вы сами, батюшка, в поселке наездами или постоянно живете?

– Служу Господу, – с достоинством ответил отец Климент. – Настоятелем церкви святых мучеников Феодора Варяга и сына его Иоанна. – И после небольшой паузы он многозначительно добавил: – Почитаемых Русской Православной Церковью в сонме святых первыми мучениками за святую православную веру в Русской земле.

– Вот как, – неопределенно произнес Олег. Он заметил, что глаза отца Климента снова начали разгораться, как минувшей ночью, когда они заговорили о язычниках. И, желая избежать новой вспышки праведного гнева, никак не прокомментировал его сообщение.

Однако его сдержанность батюшку не остановила.

– В хрониках преподобного Нестора Летописца говорится об этом, – сказал он назидательным тоном. – Случилось это злодеяние в десятом веке от рождества Христова в Киеве. Когда языческие жрецы избрали в кровавую жертву своим богам сына Феодора Варяга, принявшего христианство, старый воин ответил: «Не боги это, а дерево. Нынче есть, а завтра сгниет». И отказался отдать сына своего бесам. За что и были они оба убиты толпой, подстрекаемой жрецами. – Произнеся это, отец Климент с осуждением спросил: – Или не учат этому в школах?

– Увы, – вздохнул Олег. И счел за благо перевести разговор на другую тему. – Так как добраться от станции до поселка, батюшка?

– На автобусе, – неохотно ответил отец Климент. Было видно, что он был бы рад не отвечать на этот вопрос, если бы на то была его воля, и это не противоречило бы христианской морали. – Я покажу, где остановка. Рейс один раз в день. Отправляется через полчаса после прибытия поезда.

Уже когда они вышли из вагона, на перроне, он сказал Олегу, не сумев или не захотев скрыть порицания в голосе:

– А деда твоего я знал. И мой тебе, человече, совет – держись подальше от путей, которыми он шел. А от наследства его богопротивного откажись. Ибо сказано: какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит…

После этого батюшка, пока не подошел старенький дребезжащий автобус, не промолвил ни слова, сколько Олег ни расспрашивал его. Только хмурился, качал головой и, словно воздвигая преграду между ними, часто осенял себя крестным знамением. И в автобусе он сел поодаль от Олега, отвернулся и начал сосредоточенно смотреть в окно. По дрожащим губам и благочестивому виду отца Климента можно было понять, что всю дорогу он читал молитвы.

Глава 10. Встреча с Мариной

Автобус, устало пыхтя и поднимая за собой облако густой пыли, двигался между вросшими в землю деревянными домами под темными крышами. Это и был поселок со странным названием Кулички.

– Конечная остановка – Центральная площадь, – объявил водитель, мужчина средних лет в матерчатой кепке, на которой был вышит красными нитками вставший на задние лапы медведь. – Когда-то здесь паслись коровы, затем начали собираться местные жители, чтобы сообща решать жизненно важные для поселка вопросы.

Сказал это он тоном экскурсовода исключительно для Олега, в котором признал приезжего.