Завет Локи

– Ну вот, ты позвал – я явился, – промолвило существо, обращаясь к Джонатану Гифту, в теле которого скрывался Один. – Так, может, теперь стоит и насчет платы за услуги потолковать? А уж потом я бы и посылочку вам передал.

– Посылочку? – удивился Один.

Существо что-то пробормотало, явно начиная терять терпение. Вид у него вообще был довольно агрессивный, несмотря на малый рост. На нем были блестящие доспехи, не слишком подходившие ему по размеру. Шлем, например, был ему настолько велик, что голова скрывалась в нем полностью, а нагрудная пластина прикрывала не только грудь, но и весьма увесистое брюшко, нависавшее над кривыми узловатыми ножонками. Мне, собственно, и раньше доводилось иметь дело с гоблинами, я даже заключал с ними кое-какие странные сделки и хорошо знал, какие это сумасбродные, неустойчивые твари, однако на их своекорыстие и эгоизм вполне можно было положиться.

– Сто бочек эля ты мне обещал, – заявил Сма-ракки. – Таков был уговор. Так что сперва сотня бочек, а потом все остальное.

– Нет, поговорим мы сейчас, – твердо возразил Один. Ему, конечно, не были известны подробности сделки, заключенной Гифтом, но уж что-что, а командовать он умел. – Или ты сомневаешься в честности моих намерений?

– А вот злиться совершенно необязательно! – обиженно заметил гоблин. – Был у нас с тобой уговор? Был. Я свою часть выполнил? Выполнил.

А я между тем всеми своими эфемерными чувствами пытался «нащупать» нужного мне «хозяина», полагая, что его рунический знак должен носить некий материальный характер, а цвета его ауры даже здесь должны быть яркими, безошибочно определяемыми. Но в этом уходящем во мрак подземном коридоре я пока что видел лишь промельк ауры Одина, синий, как крыло бабочки, да золотистую ауру гоблина, которая подпрыгивала, точно выпущенная в воздух шутиха.

– Сотня бочек эля – как ты и обещал! – упрямо повторил Сма-ракки.

– Ты их получишь, – величественно обронил Один, явно забыв, что в этом мире он всего лишь Джонатан Гифт, а не могущественный Всеотец. – Я же дал тебе слово.

– Одного-то слова маловато будет! – захихикал гоблин. – Какой от слов прок, коли жажда донимает.

Один, явно чувствуя, что его планы рушатся, с отчаянием повернулся ко мне (хотя меня, строго говоря, и видно-то не было).

– Ну скажи, что там было в этом пророчестве! – почти умоляюще попросил он.

«Клянусь, как только я обрету плоть, – пообещал я, – то первое, что ты от меня услышишь, это слова Оракула». И я, между прочим, ни капли не солгал, хотя, может, и намерен был сказать ему не совсем то, чего он ожидал. А потом я проник в мысли этого подземного жителя, который стоял перед Одином, грозно скрестив руки на груди, и смотрел на него сердито, как на врага.

«Да плюнь ты на этого Джонатана Гифта, – мысленно внушал я гоблину. – Настоящие-то денежки вовсе не там зарыты. Так что держись лучше меня, Сма-ракки. А я, в свою очередь, обещаю тебе куда больше, чем несколько дюжин бочек эля».

Гоблин, прищурив золотистые глаза, внимательно посмотрел на Слейпнира. У гоблинов нет собственных рун, но магией они, безусловно, обладают, хотя и довольно примитивной. Впрочем, их магии вполне хватает для того, чтобы они могли проходить сквозь стены или видеть такие вещи, которые скрыты от представителей племени Людей. Я понимал, что этот Сма-ракки способен, пожалуй, и меня разглядеть, сколь бы эфемерным ни было мое нынешнее обличье, и Слейпнира увидеть таким, каков он на самом деле. Ничего удивительного, что гоблин насторожился, и цвета его ауры подозрительно вспыхнули.

– Что, например? – наконец обронил он, глядя прямо на меня.

«Сам увидишь. А теперь, как только я подам сигнал, начинай действовать».

Собираясь, видимо, пожать плечами, гоблин содрогнулся всем телом и заявил:

– Да с какой это стати я… – Но я не дал ему договорить.

«Не вслух, Сма-ракки. И учти: вещь названная есть вещь прирученная. А поскольку я назвал тебя по имени, ты теперь обязан подчиняться моей воле. Итак, когда я произнесу слово «сейчас»…»

– Да, сэр! – И гоблин встал по стойке смирно.

Вот, собственно, и весь фокус насчет приручения. Трюк, легкий обман, ловкость рук. Одину следовало бы это знать, но его, как всегда, что-то отвлекло – то ли раненый глаз, то ли мысль об обещанном пророчестве. На это я и рассчитывал, предполагая, что в данной ситуации реакция у него будет замедленной, и он не сразу поймет, что его снова перехитрили, и не сразу на это ответит. Однако, даже при учете того, что Один пребывал в несколько расслабленном состоянии, а его разум еще не привык работать в унисон с разумом Джонатана, я старался действовать осторожно. Инстинктивное чутье у Одина всегда было на высоте. Он мог в любую минуту догадаться и помешать мне.

«Сейчас!» – мысленно приказал я гоблину, и тот кивнул:

– Есть, сэр!

Один насторожился и чуть отошел от Слейпнира, вглядываясь здоровым глазом во тьму. А гоблин тем временем ухватился за гриву Слейпнира – довольно боязливо, надо сказать, – а потом взлетел ему на спину следом за мной.