Завет Локи

И все же данную Одину клятву я непременно сдержу. И хотя он никогда этого не услышит, мои первые слова, шепотом произнесенные в темноте, будут словами пророчества Оракула. Ведь если их собрать воедино, они, пожалуй, даже имеют некий смысл. И способны вызвать в воображении вполне определенную картину, на которой будут и новые боги, и утраченная, но не погибшая любовь, и новые миры, которые еще только предстоит завоевать. Но в целом это будет картина мира, охваченного войной. Кто и с кем будет сражаться? Кто победит? Даже сейчас, пребывая в этом новом крошечном теле, я не могу без волнения представлять себе возможный исход этой войны. Ну пристрелите меня, но такова уж моя натура: возможность поучаствовать в войне всегда была для меня слишком сильным искушением! Хотя в данный момент до участия в войне мне, пожалуй, еще далековато. В конце концов, мне ведь всего неделя от роду, так что пусть пока другие попробуют разобраться в пророчествах Оракула или попросту на них плюнут – это уж их дело. А передо мной еще целая жизнь – ну технически это, конечно, чья-то чужая жизнь, – и сейчас мне безопасней всего оставаться здесь, под Холмом, где я могу жить, расти и наслаждаться радостями плоти – теми, разумеется, которые доступны в столь нежном возрасте.

И все же я не могу не интересоваться тем, что творится вокруг. Как и той кошке из истории, рассказанной Одином, мне от рождения свойственно любопытство. Возможно, именно оно когда-нибудь меня и погубит. А может, я буду жить вечно? Кто знает? Вполне возможно, что я, как и та кошка в коробке, сумею одновременно и умереть, и жить вечно.

А пока что пусть мне будут доступны самые простые удовольствия: молоко, сон, теплое одеяльце из овечьей шерсти и, конечно, сны – пусть мне снятся тартинки с джемом, пижамы с пингвинами, кокосовые торты с вишнями. И пусть в этих снах будет много света, и чистого неба, и запаха молодой травы. И пусть мне хоть иногда все-таки снится Асгард.

Пророчество Оракула

Я говорю о том, чье имя неизвестно,
Однако множеством имен он обладает.
Мирам Порядок принесет он
И жителям их Очищенье.

Он с колыбели до плиты могильной
Живет, исполнен ярости и злобы.
И вам его прощальным даром станет
Отравленным питьем наполненная чаша.

Еще скажу о юных двух побегах.
Один побег – от Дуба, второй – от Ясеня.
Коня даст первый, а второй людей подарит.
И прорастет один из почвы, а второй – из камня.

Еще скажу о спящих под горою, их семеро,
И связаны они руническим заклятьем.
И об Одном скажу, что сетью огненной опутан,
Но жив по-прежнему – источник Мудрости его питает.

И о мирах скажу как старых, так и новых,
И о богах как новых, так и павших,
И о войне, миры все охватившей
И пересекшей все моря и океаны.