Завет воды

Не вздумай приезжать или писать ответ. Умоляю, доверься мне. Я все объясню, когда мы увидимся. Я планирую выйти из дома 8 марта в семь вечера, в сумерках. Пойду к реке и поплыву вниз по течению до поворота на Чалакура сразу за чертой города. Посмотри на карте. Это примерно три мили от дома. От этого поворота ведет мост. Жди на северной оконечности моста. Там нет ни домов, ни лавок и вечером должно быть пустынно. Я перейду по мосту самое позднее в 8 вечера. Могу лишь надеяться, что увижу там твою машину. Захвати, пожалуйста, сухую одежду. Если ты придешь, я все объясню. Если же нет, я пойму. Ты мне ничего не должен.

С любовью,

Элси

Восьмое марта было уже завтра. Он выехал через час, один, невзирая на настойчивые возражения Кромвеля. Он рассказал другу все.

Ребенок. Его ребенок. В первый раз занимаясь любовью, они были слишком захвачены страстью, чтобы думать о возможной беременности. После они старались быть осторожнее. Но еще они впали в безмятежное самоупоение и беспечность, как будто в их волшебном пузыре «Садов Гвендолин» не могло случиться ничего такого, о чем они не мечтали бы.

Но почему Элси не вернулась, как только дороги стали проходимы? Задержка в два или три месяца вполне объяснима, но почему восемь? Она была пленницей? Почему не может забрать с собой ребенка? К чему такой рискованный побег? Бесчисленные «почему» крутились в его голове. В какой-то момент они, безусловно, должны будут вернуться за своим ребенком.

Прошу, доверься мне.

А что ему остается.

Он добрался до моста поздно ночью, остановился, быстро осмотрел окрестности. Потом заселился на постоялый двор в пяти милях и попытался уснуть. На следующий день в сумерках вернулся к мосту. С одной стороны моста уже затих город Чалакура, огни его погасли, как и в предыдущую ночь. Дальняя сторона моста была неосвещенной и безлюдной. Полноводная река медленно и величественно несла свои воды, подобно тучной богине. Дигби припарковал машину как можно ближе к зарослям и камышам. Работник, повесив голову, с трудом волок по дороге тяжело нагруженную тележку, ему было не до Дигби и черной машины в тени опоры моста.

Дигби не представлял, где именно она войдет в реку, убежав из Парамбиля. Вообразить не мог, каково это — плыть во мраке. Он стоял уже минут пятнадцать, вглядываясь в воду, когда заметил посередине реки светлое пятно — воскресшую Офелию, потом взмах руки, когда она свернула к берегу. А потом ничего. Шли минуты. И наконец вдалеке от темной пугающей громады моста отделился силуэт. Похожий на крестьянку в блузе и юбке. Когда она подошла ближе, стало видно, что она насквозь промокла, одежда прилипла к телу. Он бросился к ней, завернул в большое полотенце и повел к машине. Она побелела от холода, зубы стучали, волосы растрепались, она вся дрожала, и от нее пахло рекой. Опершись на машину, стянула мокрую юбку и блузу, торопливо вытерлась и надела рубашку и мунду, которые он привез. Дигби усадил ее на переднее пассажирское сиденье, накрыл одеялом, ужаснувшись ее виду при свете лампочки в салоне: бледный призрак на фоне черной обивки. Лицо ее было безмерно усталым, как будто прошло не восемь месяцев, а все восемь лет.

— Спасибо, что пришел, Дигс. Поехали, пожалуйста. Быстрее.

Когда они отъезжали, в зеркале заднего вида он никого не заметил. Элси жадно пила воду из бутылки. Он передал ей термос с чаем и виски, какой они раньше пили на крыше. Она в кровь исцарапала ноги, выбираясь на берег.

— Тебя ищут? — спросил он.

Она мотнула головой, закусив нижнюю губу:

— Пока нет. Я оставила на берегу шлепанцы и тхорт. Но рано или поздно их найдут. И тогда начнут искать меня. Но тело может унести на много миль.

От ее слов Дигби похолодел. Он представил другую реальность, в которой она на самом деле утонула и не сидит сейчас рядом, потому что тело сейчас уносит в море.

— А ребенок?

Элси закрыла глаза, свернулась на сиденье, как котенок, зарывшись в одеяло, — аллегория изнеможения, горя и потери.

— Пожалуйста, прошу тебя, Дигби, давай я расскажу тебе все, когда мы доберемся до дома.

Он потянулся к ее руке под одеялом, замерзшие пальцы были жесткими и неподатливыми и чуть морщинистыми от долгого пребывания в воде. Он пожал их, но ответного пожатия не получил. Услышал сдавленное «Дигби», как будто он сделал ей больно и она предупредила об этом. И почти сразу она погрузилась в глубокий сон человека, не спавшего сутками.