Заветы предательства

— Здесь нечего бояться, кроме воспоминаний.

Содрогаясь, Сайфер продолжал отступать, пока его шаги не стихли. Захариил не последовал за ним, захваченный воспоминаниями о прожорливых червях — и о чем-то страшном, противоестественном. И все же он двинулся дальше, ведь его направил сюда Лютер, да и лорд Сайфер чувствовал притяжение этого места.

И без псайкерского таланта чувство неправильности, исходившее от туннелей впереди, было вполне ощутимо.

Здесь было нечто знакомое: некий голос, некое присутствие, с которым Захариил уже сталкивался. Скверна, пропитавшая коридор, не казалась враждебной — таковой ее счел лишь лорд Сайфер; нет, скорее, в ней чувствовалось приглашение.

Но почему сейчас? Возможно, поселенцы откопали что-то, что уцелело в ходе зачистки? Вряд ли бы они задержались здесь, если бы этот ужасный вездесущий запах был в этом месте изначально. Действительно ли они бросили свои дома в такой спешке только из-за прибытия двух космодесантников? И почему лорд Сайфер отправился сюда?

Слишком много вопросов, на которые ответов нет. Сайфер. Он должен был знать, что здесь происходит; возможно, его предупредили, что Захариил за ним следит, и потому он заманил библиария сюда.

Сверхчеловечески острый слух Захариила уловил резкий отзвук заработавших двигателей их челнока; он перешел на бег, направляясь обратно, на поверхность.

Что-то приближалось. Теперь он ясно это чувствовал, словно кто-то зловонно дышал ему в спину. Нужно сказать остальным, нужно предупредить их.

Уроборос вернулся.

Аарон Дембски-Боуден СЕРДЦЕ «ЗАВОЕВАТЕЛЯ» перевод М. Левина

Ее выбрал Император.

И следом за этим выбором на ее род ливнем хлынули гордость и почет — эти самые невещественные из всех валют. Дальние родственники — сотни и сотни их, связанные паутиной законных и незаконных связей и рождений, — поздравляли, предостерегали или просто молча кипели от зависти.

Другие реагировали непосредственнее. Она скопила небольшое состояние из подарков, взяток и услуг, прочла около сотни формальных предложений руки и сердца и пережила три покушения на убийство.

Все это было неважно: ее выбрал Император.

Конечно, он не прибывал лично. Его решение пришло в виде свитка, запечатанного Печатью Малкадора. Сенешаль Империума, записав приказ Императора, с терпеливой поспешностью отослал его на территорию дома Андраста. Ей не надо было читать свиток, чтобы узнать выбор Императора. Ничто другое не привело бы целую фалангу золотых кустодийских гвардейцев в шпили дворцов квартала Навигаторов.

Ее отец еще не успел раскрыть свиток в присутствии собравшихся придворных, как весть уже разошлась по шпилям лесным пожаром. Отец, обращаясь к генерал-капитану Легио Кустодес, произнес два слова. Те единственные два слова, которые от него ожидались, самые важные два слова, сказанные им за многие десятилетия долгой жизни:

— Она согласна.

Линкор типа «Глориана», один из двадцати построенных. Она согласилась, ибо для отказа не существовало ни возможности, ни прецедента. Для этого была она рождена, для этого ее взрастили.

Последующие дни завертелись водоворотом жесткой хватки приготовлений, вихрем чужих усилий. Не прошло и недели, как она, заботливо и назойливо лелеемая небольшой армией рабынь и служанок, взяла курс на Марс. В небесах Красной планеты ждал корабль, затмевающий все соседние, скрытые в его тени, нетерпеливо выжидающий последние дни в пустотном доке.

Его нетерпение она ощутила, еще не ступив даже на его ангарную палубу.

— «Алмазная Решимость», — сказала она вслух.

Флагман Псов Войны. Ее первый корабль, ее новый дом.

Это было вечность тому назад. Сейчас они стали Пожирателями Миров, а кораблем ее был «Завоеватель».

Этот бунт ее смутил. Она была не солдатом, а корабельщиком. Взгляд ее был устремлен поверх забот смертных о войнах и территориях. Война во имя Императора ничем не отличается от войны ради Магистра войны.

Ее рабыни и служанки приносили вести от команды «Завоевателя», сообщая о конфликтах измены и верности. Одни говорили, что честолюбие Хоруса подтолкнуло его объявить войну самой Терре. Другие сообщали слухи о трагической гибели Императора, превознося Хоруса за то, что с боем прокладывает себе путь сквозь рассыпающийся Империум обратно к Миру Трона, где положит конец гражданской войне и станет править вместо отца.

Она не знала, кому верить. Сперва не знала. Но шли недели, месяцы, слухи превращались в доклады, доклады — в факты. Она все еще не знала, как ей действовать, да и действовать ли вообще.

Но снова, снова и снова возвращалась несмолкающая истина: ее выбрал Император.

Не Магистр войны. Не лорд Ангрон. Не лорд Аврелиан, с которым они сейчас летели. Они ее использовали, выражали ей уважение, когда вообще отмечали ее присутствие, но не они выбрали ее. Они взбунтовались против Того, Кто создал Империум. Они объявили войну Тому, Кто поднял ее род к блеску роскоши и позволил кланам-семьям Навигаторов бороздить черные межзвездные бездны.

И они летят на Терру, чтобы убить Его — Того, Кто ее выбрал.