Заветы предательства

Тварь замечает его и бросает вызов ревом, от которого содрогается все поле боя. Могучая нога с грохотом бьет по пламенеющим плитам, и от места удара в стороны разбегается паутина трещин. Истекающий потоками кипящей крови топор тяжело рассекает воздух.

К этому моменту Волк бежит уже слишком быстро и не сможет остановиться. Он прыжком перелетел через передние ряды порождений ужаса, разбросал плечом остальных и прорвался через их тщетную попытку преградить ему путь.

Первый раз за много лет воин испускает боевой клич. Он не произнес ни слова с тех пор, как последний из его братьев по оружию обратился в пепел на погребальном костре. Волк взывает к духам падших в том порядке, в каком они шли на битву при жизни. Он обещал это их духам на похоронном обряде, когда угли еще тлели, словно умирающие звезды.

Альви. Он выкрикивает это имя одновременно с первым ударом, поразившим плоть чудовища. Кровь, густая, как лава, разливается по лезвию топора. Альви не успел заслужить себе прозвище, у него была самая чистая душа из всех. Альви умер, когда копыта твари раздавили его нагрудник, продолжая рубить неестественную плоть, даже когда его шлем до краев наполнился кровью.

Демон взвыл и опустил свой топор в могучем ударе, но его противник оказался быстрее. Он двигался со скоростью молнии, отступая и приближаясь, неуловимый и безудержный.

Бирнйольф Сказитель. Их скальд, с тяжелой рукой, но легким языком, хранитель саги стаи и памяти о поверженных врагах. Бирнйольф умер, когда кулак твари, поддев снизу, отшвырнул его в трясину бесконечных чумных равнин Грита. Со смертью Сказителя умолкли и его речи.

Демон пытается проделать тот же трюк, но теперь его противник слишком хитер, чтобы попасться. Волк стал старше и закалился в пламени куда более жарком, чем огни, терзающие этот мир. Воин резко уходит в сторону, уже готовый к следующему выпаду.

Эйрик. Золотоволосый и полный жизни Эйрик смог перед смертью забраться на тушу твари и вонзить свой клинок глубоко в плоть.

И сейчас воин сделал то же самое. Он использует размеры существа против него, противопоставляя свою скорость массе демона. Топор проносится мимо, как громадный маятник, не достав до него всего на палец. Клинок погружается в грудь чудовища, и космодесантник хватается за свисающие железные цепи, чтобы остановить падение, и взбирается еще выше.

Гуннальд Щитоносец. Как Гуннальд вообще мог умереть? Какая сила могла сломить этот оплот непокорной мощи? Гуннальд держался под страшными ударами до самого конца, размахивая громовым молотом и изрыгая проклятия, даже когда его шейные позвонки затрещали в лапе демона.

В этот раз воин не подражает павшему брату. Он не обладает массой Гуннальда и полагается на скорость, карабкаясь по покрывающей демона броне из железных пластин. Монстр пытается стряхнуть космодесантника, но безуспешно. Волк чувствует, как внутри твари разрастается страх. Она узнала его.

Хьорвард. Храни. Близнецы сражались вместе, как и всегда. Они подняли болтеры и наполнили воздух градом взрывающихся снарядов. Они погибли после того, как существо отразило атаку и отшвырнуло последнего бойца, сошедшегося с ним врукопашную. Одинокий воин помнил, как братья отбросили болтеры, вынули клинки из ножен и бросились вперед. Они умерли так же, как жили, — плечом к плечу.

Больше имен не осталось. Волк сражался как безумный, цепляясь за плечо демона когтистым аутентическим протезом и нанося удары зажатым в другой руке топором. Тварь пытается сбросить его с себя, отшвырнуть в сторону, как в прошлый раз, но теперь его когти стали острее.

Он стал сильнее, основательнее, старше, мудрее и крепче. Смерть стаи превратила воина в неумолимого убийцу. Волк стал подобен старым охотникам из легенд, забиравшим силы у своих жертв.

Существо отбросило в сторону топор воина и победно заревело. Оно проследило глазами за отлетевшим оружием, мелькнувшим багряной вспышкой прежде, чем упасть на пышущую жаром землю. Тварь отвлеклась, и в этом была ее ошибка.

Воин ждал такого момента. Его увенчанная волчьими когтями рука протянулась к шее демона. Адамантиевые клинки, на каждом из которых плясали сполохи энергии, крепко вцепились в демоническую плоть, сжимая похожие на канаты волокна мускулов.

Тварь бьется и рвет его когтями. На закрывающих спину пластинах силовой брони появляются глубокие борозды. Все, что осталось Волку, — не отпускать хватку. Он сжимает руку сильнее, пробиваясь когтями все глубже, выдавливая реальный воздух из нереальных легких. Скалит клыки. Кровь течет из ран, нанесенных чудовищем.

Кожа демона лопается, сосуды разбухают и сочатся кровью, силы покидают его. Воин усиливает хватку, выдавливая жизнь из монстра, даже когда тот падает на колени. Вокруг них водоворотом неудержимой ярости кипит сражение, но даже демон больше не видит ничего вокруг.

Глаза существа полыхают красным в последний раз, и Волк не отводит взгляда. Тварь задыхается и корчится, но воин держит крепко.