Заветы

К утру второго дня я уже сильно беспокоилась за Николь. Она утверждала, что не больна, но у нее был жар. Я вспомнила, как в Ардуа-холле нас учили ухаживать за больными, и старалась следить, чтоб Николь пила побольше жидкости. На судне нашлись лимоны, и я смешивала их сок с чаем, и солью, и добавляла немножко сахара. Я наловчилась лазать вверх-вниз по трапу и отмечала, что в длинной юбке мне было бы гораздо сложнее.

Туман был очень густ. Мы еще не вышли из галаадских территориальных вод, и около полудня береговая охрана провела инспекцию. Мы с Николь закрыли крышку нашего железного ящика изнутри. Она сунула руку мне в ладонь, и я сильно ее сжала, и мы ни звука не проронили. Слышались голоса, грохотали шаги, но потом все стихло, и сердце у меня перестало так часто колотиться.

Позднее в тот день случилась какая-то поломка двигателя, что я обнаружила, когда пошла наверх за лимонным соком. Капитан Мисимэнго, кажется, переживал: приливы и отливы в этом районе очень высокие и быстрые, сказал он, а без двигателя нас унесет в море или, наоборот, затянет в залив Фанди и выбросит на канадский берег, и тогда судно задержат, а команду арестуют. Судно уносило на юг; это что значит, мы возвращаемся в Галаад?

Наверное, думала я, капитан Мисимэнго жалеет, что согласился нас взять. Сказал мне, что, если судно догонят и захватят, а нас найдут, его обвинят в контрабандной перевозке женщин. Шхуну у него отнимут, а поскольку сам он из Галаада, бежал из Галаадских Земель Предков через канадскую границу, с ним поступят как с гражданином, будут судить за контрабанду, и тогда ему конец.

– Вы из-за нас слишком рискуете, – сказала я на это. – Вы же уговорились с береговой охраной? Про серый рынок?

– Они буду отрицать – на бумаге-то ничего нет, – ответил он. – Кому охота встать к стенке за взятки?

На ужин были сэндвичи с курицей, но Николь не хотела есть – хотела только спать.

– Тебе совсем плохо? Можно я тебе пощупаю лоб?

Кожа у нее была обжигающая.

– Я только хочу, чтоб ты знала: я очень благодарна, что ты у меня есть, – сказала я Николь. – Я счастлива, что ты моя сестра.

– Я тоже, – ответила она. А спустя минуту спросила: – Как думаешь, мы увидим маму?

– Я верю, что да.

– А мы ей понравимся?

– Она нас полюбит, – сказала я, чтоб ее утешить. – А мы полюбим ее.

– Если люди родственники, необязательно их любишь, – прошептала она.

– Любовь – это дисциплина, как молитва, – сказала я. – Я хочу за тебя помолиться, чтоб тебе полегчало. Ты не против?

– Не поможет. Мне не полегчает.

– А мне полегчает, – сказала я.

Тогда она согласилась.

– Милый Бог, – сказала я, – пусть мы примем прошлое со всеми его изъянами, пусть мы придем в лучшее будущее с прощением и нежной добротой. И пусть обе мы будем благодарны, что у нас обеих есть сестра, и пусть мы обе вновь увидим нашу мать и обоих наших отцов. И пусть мы помним Тетку Лидию, и прости ее за грехи ее и недостатки, и мы надеемся, что и наши ты тоже сможешь простить. И пусть мы навсегда останемся благодарны нашей сестре Бекке, где бы она ни была. Пожалуйста, благослови их всех. Аминь.

К тому времени, когда я договорила, Николь уже спала.

Я и сама постаралась уснуть, но в трюме было ужасно душно. Потом я услышала, как по железному трапу спускаются шаги. Пришел капитан Мисимэнго.

– Вы извините, но нам придется вас выгрузить, – сказал он.

– Сейчас? – спросила я. – Ночь ведь еще.

– Извините, – повторил он. – Двигатель мы раскочегарили, но он еле фурычит. Мы в канадских водах, но до места высадки еще идти и идти. Соваться в гавань нельзя, для нас слишком опасно. Течение против нас.

Он сказал, что мы находимся у восточного берега залива Фанди. Нам с Николь надо, главное, добраться до берега, и все будет хорошо; а вот он рисковать судном и командой не может.

Николь крепко спала; пришлось ее трясти.

– Это я, – сказала я. – Твоя сестра.

Капитан Мисимэнго пересказал все то же самое ей: нам надо сию секунду высаживаться с «Нелли Дж. Бэнкс».

– Нам что – вплавь? – спросила Николь.

– Дадим вам надувную лодку, – сказал он. – Я предупредил, вас ждут.

– Она нездорова, – сказала я. – А нельзя подождать до завтра?

– Не, – сказал капитан Мисимэнго. – Скоро отлив. Упустите шанс – вас в море унесет. Оденьтесь потеплее, жду на палубе через десять минут.

– «Оденьтесь потеплее»? – переспросила Николь. – Мы что – к арктической экспедиции тут готовились?

Мы натянули на себя все, что было. Ботинки, флисовые шапки, непромокаемые куртки. Николь поднималась по трапу первая: ее пошатывало, и она цеплялась только правой рукой.

На палубе нас ждал капитан Мисимэнго с одним матросом. Они выдали нам спасательные жилеты и термос. С левого борта накатывали туманные валы.

– Спасибо вам, – сказала я капитану. – За все, что вы для нас сделали.

– Жалко, что не по плану, – сказал он. – Храни вас Бог.

– Спасибо, – повторила я. – Храни Бог и вас.

– Постарайтесь не заходить в туман.

– Шикарно, – сказала Николь. – Туман. Только этого нам и не хватало.

– Может, это, наоборот, благо, – сказала я.