Завидный холостяк

Проворачиваю ключ в замочной скважине, осторожно высовываю нос в приоткрывшуюся щель и еле слышно вскрикиваю от неожиданности. Нет, это не дурная шутка привидений, а неожиданный подарок, свалившийся прямо с неба.

Прямо передо мной, на животе, распластав руки в разные стороны, лежит Алексей Константинович. Его лицо повёрнуто в мою сторону, а глаза закатились. Из узких ноздрей вырывается свистящее дыхание, а на лбу мужчины выступили капельки пота.

Значит, это он звал меня!

Но что заставило его придти ко мне, под покровом ночи, оставив Катерину одну в комнате?

Сажусь на корточки перед мужчиной, и понимаю, что ему плохо – по красивому мужественному лицу бежит тень, а из горла вырывается какое-то бульканье.

Оглядываюсь по сторонам.

Никого.

Ну что ж, нужно попытаться втащить мужчину в мою спальню и как-то разместить его на кровати. Потому что помощи ждать совершенно неоткуда.

*****

Провожу дрожащей рукой по щетинистой щеке лежащего на моей кровати мужчины, и с придыханием приоткрываю ротик. Вот он, такой сексуальный, такой манящий, такой родной.

Совсем рядом.

Я могу его сейчас поцеловать, запустить руку в его густую тёмную шевелюру, пройтись язычком по солоноватым капелькам пота на его лбу. Могу расстегнуть джинсы, полюбоваться на его мужское достоинство, которое, должно быть, тоже сейчас спит богатырским сном. И хотя бы дотронуться, потому что в реалии он весь принадлежит другой женщине.

Той, которая намного лучше меня. Красивее, сексапильнее и желаннее.

У неё целый чемодан шикарных нарядов, а её косметичка стоит как целое состояние, которого у меня никогда не будет.

Да, они отличная пара. Прекрасно смотрятся вместе. Хоть сейчас – на обложку журнала.

Это игра по запрещённым правилам и я по-любому, в ней проиграю.

Проиграю, поставив на кон не только своё сердце, но и душу. И он заберёт. Заберёт, не сказав ничего. Не обернувшись даже. И уйдёт. Уйдёт из моей жизни так же быстро, как и появился в ней, вихрем ворвавшись и построив вокруг меня какой-то новый незнакомый ранее мир.

А я останусь. На осколках этого мира, который уже успела принять и полюбить.

Ведь Алексей Константинович сразу сказал, что я могу пожить у него немного – пока сдаю экзамены. А дальше – всё. Дальше – взрослая жизнь, в которой для него у меня не должно быть места. Не должно, потому что я просто обязана буду его забыть.

Но пока он тут мне хочется быть к нему ещё ближе, ещё теснее.

Пусть даже в последний раз.

Прижимаюсь к Алексею всем своим телом, одетым в не новый, но вполне приличный пеньюар бордового цвета с кружевной вставкой на талии и обдаю его своим горячим дыханием.

– Опять сон? Хорошо…

Хрипит.

Его дрожащие веки чуть приоткрываются, явив мне напряжённый взгляд затуманенных серых глаз и я моментально припадаю к его ледяным, сжатым в жёсткую линию, губам.

Его губы приоткрываются, подавшись ко мне навстречу, и вот уже терпкий мужской вкус разливается по моему языку. Дрожь наслаждения бежит по позвоночнику, усиливаясь с каждой секундой страстного поцелуя, и я уже перемещаюсь на мужчину сверху, задирая его рубашку.

Он откидывает голову назад, прикрывая глаза, и шепчет:

– Давай сама, детка, я не хочу просыпаться. Боюсь, что ты исчезнешь.

Сглатываю слюну.

Кажется, это был прямой призыв к действию, если это, конечно, мне всё не почудилось.

Ладно.

Попробуем.

Осторожно опускаю «молнию» на джинсах, спуская их вниз вместе с боксерами, и закусываю нижнюю губу. Мои глаза распахиваются, а дыхание учащается при взгляде на огромный каменный член, возвышающийся над телом своего обаятельного хозяина. Я даже не думала, что такие бывают. Большие.

У Пашки – то, который был моим первым и единственным мужчиной, достоинство было скажем, довольно скромное, а пользовался им он столь неумело, что наша близость была для меня адской пыткой во всех её проявлениях.

Спускаю джинсы мужчины до колен, быстро освобождаясь от трусиков, и понимаю, что они все влажные – хоть выжимай. Обхватываю пальчиками стоящий член и начинаю скользить по нему рукой, возбуждаясь при этом ещё больше. Из бархатной нежной головки выделяется несколько капель смазки, и я аккуратно дотрагиваюсь до них языком – хочу почувствовать, какой он на вкус.

Терпкий.

Чуть солоноватый.

Жутко возбуждающий.

Неожиданно большие руки Истомина оказались на моих бедрах, и он чуть приподнял меня над своим каменным стояком. Затаила дыхание, всматриваясь в лицо мужчины, но оно было умиротворённым, а глаза по-прежнему были закрыты.

Спит?

Или притворяется?

Мужские пальцы осторожно коснулись моих лепестков, пробираясь к клитору и осторожно потёрлись об него, усиливая моё и без того огромное желание. Снова коснулся мокрых складочек и вдруг вонзился внутрь, насаживая меня на свой указательный палец.

Застонала, выгнувшись дугой, и откинула голову назад, прикрыв глаза. Истомин же продолжал ласкать меня рукой, то выходя из меня, то погружаясь внутрь, рыча, как первобытный самец. Его руки были мокрые от моей смазки, и он умело скользил по моему лону своими умелыми пальцами, вознося меня на самый верх.