Зависимость

Взору открылся вид в окне, стоило лишь слегка повернуть голову по направлению развивающихся штор.

Парень и девушка не сводили взгляда, питая нежность объятий под мягкими снежным хлопьями. Небрежный, вялый, аккуратный взгляд испепелял, горел вожделением. Мозолистая ладонь медленно ползла по спине вниз, спускаясь все ближе к упругим ягодицам. Хрупкая рука лежит на плече, безукоризненный взор изучал, а улыбка ослепляла. Вот они п

риближаются, постепенно, веки сонно опускаются, тяжело стукаясь ресницами… их губы липнут в одном касании.

«Как это… красиво…и…трогательно»

Гарри отворачивается, но сухая щека осталась все той же…

«Фух, это всего лишь сон»

Гарри поворачивается на бок, а там лежит она, Одра. Познакомились вроде бы давно, но как можно помнить подробности. Так и смысла нет; просто прижавшись к ней, засыпает вновь…

Деревянная лавочка с примерзшим льдом в самом начале снежной аллеи. Быстро тающие клубы дыма из рта Гарри, сидящего долго и засыпающего на холодном воздухе.

– Здравствуйте, – тихий голос, раскатом прогремевший над ухом.

– З-Здравствуйте, а вы кто? – сонный голос из недр горла.

– Я? Одра. Шла мимо, почти дошла до своего подъезда и заметила незнакомца, калачика, свернувшегося в позе "рулетик". Решила, может Вам плохо. Что болит?

– Сердце.

– Бегом в кардиологию.

– Душа…

Широко открытые зрачки, ловкие движения на помощь рук в перчатках, но Гарри не мог встать.

– Неужели все так плохо, что даже подняться не можете. Вам купить что-нибудь в аптеке?

– Нет. Нужно другое лекарство.

– Какое?!

– Присядьте, я все объясню.

– Хорошо.

Одра аккуратно присела и направила внимательный взгляд на Гарри. Тот недолго думая, слез с "лошадки" и, закинув руку ей за шею, рухнул головой на плечо и уснул.

«Стоп! Что за хамство! Хотя, может так и надо; ну ладно; пусть будет так»

Градус объятий превысил норму, жар полыхал между телами."

«Брр… Как же холодно. Я весь продрог. Наверно это был сон… Уж слишком как-то это все не естественно, просто и сразу. Неужели, так бывает.»

Уставшая голова еле-еле повернулась. Веки слегка прикрыли глаза, но за темной рощей ресниц Гарри разглядел знакомые изгибы милого личика…"

Блеклые обветрившиеся губы, прикрытые тонким инеем, плотно сомкнуты.

– Т…ты-ты спишь?

– Н…не…т

– Холодно?

– О-очень.

– Иди с-сюда

– Я р-рядом.

«Боже, как она прекрасна в это мгновение. Надо прижать ее сильнее.» Уставшие глаза Гарри смотрят вверх, в небо. Там та самая темнота, что окутывает тебя по ночам. Там то самое, что владеет тобой в периоды особой грусти, тяжелой. То самое атмосферное черное небо, что расстилается над кладбищем. Звезды умирают, и… люди тоже. Но где и во сколько, звезды не скажут. Мысли вьют, кружат, жужжат, но лишь об одном. Здесь хорошо, пока все живы. Пока меткий удар маятника смерти не ударит по каменному стеклу, этот мир будет идеально красив, а вместе с тем и уродлив. Безобразен до боли и горящего чувства злобы, что так безумно разрывает душу, оставляя горячий пепел и ледяные воспоминания горьким комком на всю гортань

– Молодой человек, не трогайте меня! Что вы себе позволяете?!

– Я-я-я?

– Ну не я же. Мы находимся в приличном месте, а вы позволяете себе такое!

– Какое?

– Лечь на мое и так хрупкое плечо, облокотившись своей дырявой бошкой, и свешивать сопли, бормоча что-то во сне. А ну проваливай, пока я мужа не набрала!

Гарри, сильно опешив, убрал с нее свою голову и сел. Внезапно, упав с неба, появился симпатичный монстр. Клыки, отдающие железным зловонием, тенью лежали на шее. Конечно, раскрытый бюстгальтер мог как-то сбить с толку, но затвердевшая грудь не привлекала.

– Я тебя сожру… Но сначала ты будешь слизывать свою никчёмную кровь с пола, ползать на коленях… Ты сдохнешь как последний шакал, убитый бабой и ее волею. Зловещий смех сотряс безмолвный город.

Голос над ухом усиливался. Двоился, троился. Эхо и возгласы летали по всему пространству. Бежать было некуда. Насмешка не отставала, и он в недоумении упал…

– Это всего лишь сон, Одра? Ведь так?

– Наверно да. А что, что-то случилось?

– Да нет, сон просто страшный.

– Не переживай, это лишь сон. И все

– Хорошо. А теперь давай еще немного посидим?

– Почему немного? Я никуда не спешу.

– Вот и славно.

Звезды все так же, медленно умирали. Холодный ветер гулял, содрогая прохожих, сужая их капилляры, сосуды. Но им было тепло. И этого хватало.