Зависимые

Выплеснуть злость на соседей было не такой уж плохой идеей. Не дожидаясь, пока откроют дверь, Наталья вошла в квартиру. Музыка заглушила «Простите, я ваша соседка». Приходилось идти на звук вдоль прокуренного коридора. Навстречу выбежала маленькая белая собачка с нелепым хвостиком на макушке. Она звонко затявкала и потерлась о Натальину ногу.

— Господи, какая прелесть! Надо завести собачку, — сказала Наталья, когда навстречу ей вышел высокий мужчина с банкой пива в руке.

— Простите, а вы к кому? — поинтересовался он.

Наталья улыбнулась, придерживая полы халата.

— Наталья Олеговна, из пятьдесят второй квартиры. Зашла попросить вас сделать музыку тише. Ведь никому не хочется скандалов в присутствии консьержа и охраны.

Мужчина кивнул и сказал:

— Понял вас, Наталья Олеговна, — он посмотрел на часы и присвистнул. — Как поздно! Я думал, восемь, ну девять! Может, хотите чего-нибудь выпить в знак перемирия?

Мужчина, который представился Антоном, налил ей бокал игристого и куда-то пропал. Странно, но на женщину в бигуди и халате никто не обращал внимания. Она сделала глоток шампанского, поморщилась, и, убедившись, что музыка смолкла, вернулась к себе.

Телефон в кармане зазвонил во второй раз. Наталья ответила Галине.

— Наташка, ты дома? — запыхавшись, спросила подруга.

— Да, Галочка, а что стряслось? — с дрожью в голосе спросила Наталья.

Веселящаяся толпа смеялась на том конце трубки. Голос подруги прерывался.

— Наташ, я даже не знаю, как тебе сказать. Мы с компанией приехали в наш ресторан, где мы праздновали мой день рождения, помнишь? И вот мы сидим, выпиваем и я вижу, как мимо проходит Игорек с какой-то девицей. Высокая такая, брюнетка. Значит, прошел он мимо, а я стала высматривать, чего да как. Усадил он ее и в меню уставился. А потом, прости господи, положил на стол коробочку, такую бархатную. Наташ, ты меня слушаешь?

Наталья попыталась представить картину, которую описала подруга. Наверняка Галя, которая не умеет держать язык за зубами, уже всем разболтала.

В квартире стало душно, она открыла окно, сделала глубокий вдох и ответила:

— Дорогая, я тебя очень прошу: никому больше про это не говори. Слышишь меня? Никому. Галя, пообещай мне.

— Ну что за глупости, конечно-конечно, обещаю. Может, нам вообще в другой ресторан уйти? Я уже говорила мужу, что будет лучше хотя бы пересесть на второй этаж.

— Он тоже видел Игоря? — спросила Наталья шепотом.

— Наташ, да все видели! Я тебе фотографию сделала, когда ходила в дамскую комнату.

— Не надо фотографий. Дорогая, это какая-то ошибка, — Наталья попыталась изобразить смех. — Иди к друзьям, развлекайся и не вздумай никому говорить. Я сама поговорю с Игорем, скорее всего, это просто его клиентка.

Наталья отключила вызов, стукнула кулаком по столу и налила себе коньяку. Голова раскалывалась. Значит, все знают. Подумать только, какой дурой она себя выставила!

Отключив телефон, она пошла в спальню и стала ходить вдоль окна.

Впервые Наталья увидела мужа с другой полтора года назад. Они целовались в его машине, припаркованной у спортзала, куда Наталья хотела пойти. Когда она позвонила Игорю, тот сказал, что через пять минут начнет отопластику и перезвонит. Голос у него был такой же, как и всегда. Как будто ничего не произошло. Как будто у него нет любовницы. После того случая Наталья видела Тамару еще три раза. Конечно, она следила за мужем, но другого выбора он ей не оставил.

В первую очередь — нагуглила все компании, которыми владела Тамара. Нашла адрес офиса и номер машины. Выстроила цепочку, по которой могли развиваться их отношения с Игорем.

Полтора года Наталья играла в игру «Она знает, что он не знает, что она знает». Слушая рассказы мужа о срочных вызовах в клинику, заглядывая ему за плечо, когда он с кем-то переписывался, она с ужасом понимала — все летит к чертям! Наверное, она сможет взять на себя удар, притвориться, что ничего не знает, только бы Вероника не стала свидетельницей семейного краха. И чтобы люди не судачили.

Вранье Игоря оказывалось предсказуемым, а вот ее фантазия работала на пределе. Она представляла, как будет медленно стареть одна в огромной квартире, как растолстеют бедра и обвиснет кожа под коленями, как она перестанет видеть без очков и засыпать без коньяка, как разучится варить кофе и будет пить растворимый, смотря в окно на медленно проплывающие мимо предвестники старости. Развод представлялся монстром, который раздавит ее одним пальцем. Поэтому никаких попыток поговорить с мужем она не предпринимала.

Когда-то давно, сейчас казалось, что в прошлой жизни, у Натальи была подруга. Она рано вышла замуж, родила двоих детей, и, когда мужа уволили с работы, вышла работать сама. Детей оставляла то с бабушками, то с мужем, пока тот не начал пить. Инженер с хорошим образованием никак не мог найти работу, а может, и не искал. Когда дети пошли в школу, их отец уже был алкоголиком, и жизнь семьи подчинилась известному сценарию: запой, во время которого отец пил каждый день и дома его почти не видели, потом перерыв и обещания бросить — и снова запой.