Зависимый мозг

Примерно раз в месяц я вижу очередную статью-мнение в New York Times (моя слабость), написанную кем-то зависимым от высокотехнологичных устройств. Эти статьи больше напоминают исповеди. Люди пишут, что не могут нормально работать, что их личная жизнь пошла прахом. Что же делать? Они берут паузу в использовании гаджетов, но проходит несколько недель — и вуаля! Они с трудом могут прочесть за раз больше одного абзаца в книге, которая лежит на их прикроватной тумбочке с прошлого года. Действительно ли дела настолько плохи?

Давайте оценим степень своей зависимости с помощью приведенного ниже краткого опросника. Под Х в нем подразумевается ваш мобильный телефон. Отметьте каждое утверждение, которое вы можете отнести к себе.

• Обычно вы используете Х дольше, чем планировали.

• Вы хотели сократить или прекратить использование Х, но не смогли этого сделать.

• Вы тратите много времени, используя Х и после этого приходя в себя.

• Вы испытываете тягу к Х и приступы острого желания в него заглянуть.

• Использование Х мешает вам справляться со своими обязанностями на работе, дома или в школе.

• Вы продолжаете пользоваться Х, даже если это служит причиной возникновения проблем в отношениях с другими людьми.

• Вы пропускаете важные социальные, рабочие и досуговые мероприятия из-за использования Х.

• Вы заглядываете в Х снова и снова, даже если при этом подвергаете себя опасности.

• Вы продолжаете пользоваться Х, даже если знаете о наличии у себя физической или психологической проблемы, которая могла быть вызвана или усугублена этим.

• У вас есть потребность все чаще и дольше использовать Х, чтобы достичь желаемого эффекта (привыкание).

• У вас появились симптомы «ломки», которые исчезают, когда вы проводите время за просматриванием Х.

Поставьте себе по баллу за каждый отмеченный пункт. Общее количество баллов показывает степень зависимости от смартфона: легкая (2–3 балла), умеренная (4–5 баллов) или серьезная (6–7 баллов).

Вспомните определение зависимости, данное в главе 1: «пристрастие к чему-либо, несмотря на неблагоприятные последствия». Приведенный выше тест размещен в «Руководстве по диагностике и статистическому учету психических расстройств» и служит нам с коллегами для диагностики расстройств, вызванных употреблением психоактивных веществ, и выявления степени их серьезности.

Какой результат вы получили? Появились ли у вас те же мысли, что и у половины участников опроса, проведенного Институтом Гэллапа в 2016 году, сообщивших, что проверяют свои сотовые телефоны несколько раз в час или чаще: «Ничего страшного, у меня всего лишь легкая зависимость», «Зависимость от мобильного телефона никому не приносит вреда»?

Не важно, что вы сейчас думаете по этому поводу. Но ведь вы согласны с тем, что безопасность наших детей входит в число наших главных обязанностей? Отлично. Бен Уорсен в своей статье, опубликованной в 2012 году в Wall Street Journal, отметил, что уровень детского травматизма стабильно снижался начиная с 1970-х годов благодаря существенному усовершенствованию игровых площадок, установке детских барьеров и т. п.[44] Однако согласно данным Центров по контролю и профилактике заболеваний США (Centers for Disease Control and Prevention, CDC), количество несмертельных травм среди детей в возрасте до пяти лет возросло на 12 % в период с 2007 по 2010 год. Айфоны появились на рынке в 2007 году, а к 2010-му количество американцев, имеющих смартфон, возросло в 10 раз. Можно ли считать эти факты простым совпадением? Помните: наш мозг любит создавать ассоциации между явлениями, и корреляция еще не означает причинно-следственной связи.

В 2014 году Крейг Паллсон опубликовал статью под названием «Ай, болит! Смартфоны и детский травматизм»[45]. Он взял данные CDC о несмертельных непреднамеренных травмах детей в возрасте до пяти лет за период с 2007 по 2012 год. На основе этих данных он выдвинул разумное предположение: поскольку в то время айфоны были доступны только через AT&T и их 3G-сеть увеличила свое покрытие, можно проанализировать, действительно ли более активное использование айфонов стало косвенной причиной роста травматизма среди детей. Опираясь на статистику, предоставляемую национальными больницами, Паллсон сумел выяснить, находились ли медицинские учреждения, куда поступали травмированные дети, «в зоне охвата 3G на момент получения ребенком травмы». И вот что он обнаружил: уровень травматизма среди детей младше пяти лет (то есть тех, кто больше всего рискует из-за отсутствия должного родительского надзора) возрастал, когда территория входила в зону покрытия 3G. Данный факт позволяет предположить наличие непрямой, но тем не менее явной причинно-следственной связи между травмами и использованием смартфонов. Это не исчерпывающее доказательство, однако определенно подталкивает к более глубокому анализу.