Зависимый мозг

В статье Уорсена приводился пример, когда один мужчина гулял с полуторагодовалым сыном и одновременно переписывался с женой. Когда он поднял глаза от телефона, то увидел, что его сынишка оказался среди дерущихся на улице людей, которых разнимал полицейский и которые едва не растоптали ребенка.

Мы слышали истории и видели видеоролики на YouTube о том, как люди, погруженные в свои смартфоны, выходили на проезжую часть или шагали с пирса прямо в море. Поэтому, наверное, нет ничего удивительного в том, что в одном из отчетов за 2013 год было указано, что уровень связанного с использованием мобильных телефонов травматизма среди пешеходов увеличился более чем в три раза за период с 2007 по 2010 год[46]. А за первые шесть месяцев 2015 года количество смертельных случаев среди пешеходов возросло на 10 %, что, согласно отчету, стало крупнейшим приростом за последние 40 лет[47]. Несколько лет назад в городе Нью-Хейвен на пешеходных переходах вокруг кампуса Йельского университета сделали надписи большими желтыми буквами: «ПОДНИМИТЕ ГЛАЗА» (похожие меры предприняли и в Нью-Йорке). Почему это было сделано? Потому что сейчас снижены стандарты для приема студентов в вузы (что вряд ли) или потому что молодые люди забывают об элементарных навыках выживания, зачарованные своими телефонами?

Как же мы так отвлеклись?

Учитывая то, что обучение на основе вознаграждения породило селективное преимущество при выживании (мы научились запоминать, где искать пищу и как избегать опасности), возникает вопрос: как получилось, что высокие технологии оказывают на нас обратное действие — подвергают опасности?

В главе 2 я рассказал, как определенные технические факторы обеспечивают возможности для обучения на основе вознаграждения, связанного с нами самими (мгновенный доступ, быстрое получение вознаграждения и т. д.).

В главе 3 я кратко упоминал, что Вольфрам Шульц провел серию прорывных экспериментов, показывающих, что если обезьянам дать вознаграждение (немного сока) за определенное поведение, центр удовольствия в их мозгу получит «впрыск» дофамина. Реакция нейронов на поступление дофамина называется «фазовый импульс», поскольку она не происходит непрерывно. Со временем активируемые дофамином нейроны прекращают производить такие импульсы, возвращаясь к низкому уровню постоянной (на профессиональном языке — тонической) активизации при получении вознаграждения. Как в настоящее время считают нейробиологи, фазовые импульсы помогают нам научиться ассоциировать поведение с вознаграждением.

Вот здесь-то и происходит самое интересное. Поскольку поведение и вознаграждение связаны между собой, дофаминовые нейроны изменяют свой механизм фазовых импульсов, чтобы реагировать на стимулы, обещающие вознаграждение. Давайте добавим к этой картине обучения на основе вознаграждения триггер. Мы видим человека, курящего сигарету, и внезапно сами ощущаем острое желание закурить. Мы чувствуем запах свежей выпечки, и наш рот наполняется слюной в предвкушении вкусной еды. Мы видим, как к нам приближается человек, недавно накричавший на нас, и немедленно начинаем искать возможность избежать встречи с ним. Это простые сигналы окружающей среды, которые мы научились ассоциировать с поведением, приносящим вознаграждение. Ведь мы же не съели булочку и не вступили в конфликт со своим врагом. Наш мозг прогнозирует, что произойдет дальше. Я вижу, как мои пациенты начинают нервничать и беспокойно ерзать в кресле, чувствуя приближение очередного приступа тяги к тому, от чего они зависимы. Иногда они получают небольшие триггеры у меня в кабинете, просто вспоминая свое последнее употребление. Достаточно лишь воспоминания об этом, чтобы в их организме снова началась выработка дофамина. Просмотр фильма, в котором демонстрируется употребление наркотика, может привести их в состояние поиска, которое будет длиться до тех пор, пока они не «почешут» эту рану посредством употребления (если только они не владеют психологическими приемами, необходимыми, чтобы «оседлать волну» своего желания).