Зависть

Ной ответил не сразу. Разглядывая тлеющий кончик сигары, он тщательно подбирал слова. Наконец он проговорил:

– Это очень непростой вопрос, мистер Мадерли. Я бы даже сказал – деликатный.

– Именно это я и имел в виду, – кивнул Дэниэл.

– Тогда вы, несомненно, должны понимать, почему я не стал обсуждать его с Марис. Ведь по телефону такие проблемы обычно не решаются.

Ной в свою очередь сделал глоток рейнвейна. Он бы предпочел виски, но пришлось пить вино, чтобы составить старику компанию. Возвращая бокал на стол, Ной коснулся пальцами рамки, в которую была заключена их свадебная фотография, и улыбнулся – с нежностью и чуть печально.

– Марис думает не столько головой, сколько сердцем, – проговорил он, снова поднимая взгляд на Дэниэла. – Ее первая реакция всегда бывает слишком эмоциональной. Впрочем, вы знаете это лучше меня – ведь вы ее вырастили.

– Но Марис уже не ребенок.

– Да, она женщина, и у нее чисто женские реакции. Они мне очень нравятся; можно даже сказать, что именно они делают Марис такой привлекательной личностью. Однако с профессиональной точки зрения излишняя эмоциональность ей вредит. Помните, как она рассердилась, когда узнала о моей встрече с представителями «Уорлд Вью»? Не может быть никаких сомнений, что, когда Марис увидит этот документ, ее реакция будет еще более острой!

Ной сделал небольшую паузу и посмотрел на бумаги, которые теперь лежали между ними на журнальном столике.

– Насколько знаю свою жену, – добавил он, – Марис способна удариться в панику. Она решит, что мы что-то от нее скрываем. Например, что у вас рак. Или что вам срочно необходима пересадка сердца. Или… В общем, вы меня поняли. – Ной покачал головой и негромко рассмеялся. – Вы же помните, как на прошлой неделе она обвинила нас в том, что мы намеренно держали ее в неведении, оберегая от ненужных волнений. И если…

– Но если я подпишу этот документ, не посоветовавшись предварительно с ней, она будет в ярости, – перебил Дэниэл.

– Без сомнения, мистер Мадерли, без сомнения! Так что в данном случае весь выбор сводится к одному: произойдет ли этот скандал до того, как будет подписан документ, или после. Однако, мне кажется, что в первом случае нам понадобится гораздо больше времени, чтобы убедить Марис в разумности принятого решения. Когда же документ вступит в силу, Марис будет проще примириться с неизбежным. – Ной вздохнул.

– Например, с неизбежностью моей возможной смерти? Ной кивнул утвердительно:

– Вы верно уловили мою мысль. Впрочем, к реальностям, которые Марис отказывается признавать, можно отнести самые разнообразные жизненные обстоятельства. Вы – ее кумир, поэтому она просто не верит, что с вами может случиться что-то плохое. Подписать эту доверенность для нее все равно что признать: вас может разбить паралич или – простите меня, мистер Мадерли, – вы можете впасть в старческое слабоумие. Да что там подписать!.. Сама мысль о существовании подобного документа может показаться ей невыносимой. Марис немного суеверна; не буди лихо, пока оно тихо – вот ее девиз, поэтому для нее подписать эту доверенность равнозначно тому, чтобы самой накликать беду.

Ной выдержал еще одну хорошо рассчитанную паузу.

– Вот почему я уверен, что Марис не станет подписывать документ, пока этого не сделаете вы, – сказал он наконец. – Поступив так, вы снимете с ее плеч львиную долю ответственности за события, которые могут произойти – а могут и не произойти в самом ближайшем будущем. По крайней мере тогда совесть не будет особенно ее терзать.

Дэниэл снова взял документ со стола и, пощипывая нижнюю губу двумя пальцами, проговорил:

– Я не глупец, Ной…

При этих его словах Ной едва не поперхнулся.

– И я вижу, что необходимость в составлении такого документа давно назрела…

Сдержав вздох облегчения, Ной кивнул.

– Несомненно, так считал и Говард Бэнкрофт. Это он подготовил бумаги.

– Ты уже говорил. И, говоря по совести, мне это не совсем понятно. Ведь он не мог не знать, что сходный документ уже давно готов и лежит в одной папке с моим завещанием и прочими личными бумагами. Мой личный адвокат составил его несколько лет назад, но у Говарда должна была быть копия.

– Как объяснил мне мистер Бэнкрофт, составленные вашим поверенным документы устарели…

Ной потянулся к пепельнице и с хорошо разыгранной небрежностью стряхнул с сигары пепел. Он вступал на зыбкую почву и сам знал это. До сих пор Ной только убеждал Дэниэла, и его доводы были достаточно разумны и аргументированы – это признал и сам старик. Настала пора совершить ловкий обходной маневр, и ошибиться он не мог. Один неверный шаг мог погубить все.

– Я думаю, – прибавил он задумчиво, – Говард Бэнкрофт решил обсудить эту проблему со мной, а не с Марис, руководствуясь теми же причинами, о которых мы с вами только что говорили. Он не хотел расстраивать ее раньше времени.

– Тогда почему он не поговорил со мной? – удивился Дэниэл.