Зависть

– Нет, я имею в виду – где ты сейчас находишься? Улыбнувшись, Ной сказал:

– Я нахожусь в загородном доме моего тестя.

– У Дэниэла Мадерли? Ной снова усмехнулся.

– У меня только один тесть, Надя.

– И зачем тебе это понадобилось?

– Нам нужно кое-что обсудить, Надя. Я сам предложил ему поехать сюда.

– Ага, понятно. Ты собираешься нанести последний удар?

– Точно. – Он сказал Наде, что Марис снова уехала в Джорджию, а экономка осталась в Нью-Йорке. – Так что мы здесь только вдвоем, – закончил он самодовольно. – Рыбалка, немного виски, откровенные мужские разговоры и все такое…

– Потом небольшой нажим и…

– …И курочка снесет золотое яичко. Впрочем, я сомневаюсь, что мне придется давить на старика очень уж сильно.

– Дэниэл Мадерли гораздо упрямее, чем ты думаешь, и так просто не сдастся.

– Никто и не говорит, что будет просто, но я уверен – мне удастся его убедить. Надя немного помолчала.

– А поддержка тебе не нужна? – спросила она наконец. – Я могла бы подъехать. Надеюсь, ваш загородный дом достаточно просторен, чтобы там нашлось местечко и для меня?

– Интересное предложение. Даже очень хорошее предложение, но я боюсь, ты не сумеешь удержаться в рамках благоразумия. К тому же, когда старик немного выпьет, он начинает путать двери. Вдруг он зайдет не в ту спальню и увидит на кровати прилежных последователей Камасутры?

– А что мы ему можем показать на этот раз?

– Нет, ты неисправима!

– Абсолютно! И у меня нет ни капли стыда. Вот почему мне так нравится заниматься сексом, когда я знаю, что меня могут увидеть. К тому же, если твой старенький тесть случайно наткнется на нас, кто знает, может, из этого и выйдет что-то… Ты, часом, не знаешь – сердце у него здоровое? – Она перешла на соблазнительный шепот. – Лучший секс – это секс с выдумкой, Ной! Мы купим шоколадные конфеты с какой-нибудь тягучей начинкой – такие, которые ты так любишь слизывать, и…

– Отличный секс по телефону, Надя, – честно признался Ной. – Я даже возбудился.

– Дай мне два… нет, полтора часа, и я буду у тебя!

– Я бы дорого дал, чтобы ты была здесь сейчас! Но ведь ты знаешь, Надя, – тебе нельзя приезжать.

– К сожалению, знаю. Я тоже многое теряю, если эта сделка сорвется. Просто мне тебя очень не хватает. Наверное, придется мне достать мой верный вибратор и немного пофантазировать.

Ной негромко рассмеялся:

– Надеюсь, у тебя есть батарейки?

– Даже два комплекта.

– Слушай, кажется, Дэниэл идет. Мне пора, Надя. Увидимся, как только я вернусь.

– Пока, дорогой.

Ной выключил аппарат, потом проникновенно добавил в молчащую трубку:

– …Я тоже люблю тебя, милая.

Обернувшись, он увидел входящего в гостиную Дэниэла.

– О, это вы! Марис только что звонила. Она не хотела звонить на ваш телефон – боялась, что вы легли отдохнуть. Хотите, я сейчас же ей перезвоню? Правда, она сказала – они там как раз садятся ужинать, но я думаю…

– Нет, нет, не стоит, – остановил его Дэниэл. – Как у нее дела?

– Марис работает над рукописью. Говорит – жара стоит ужасная. У нее все отлично, только очень соскучилась.

– Ладно, не будем ее беспокоить, – решил Дэниэл и опустился в кресло. Трость он прислонил к журнальному столику рядом. – Я действительно немного вздремнул, только теперь пить хочется.

Ной непринужденно рассмеялся и, легко поднявшись с кресла, направился к одной из тумбочек, служившей баром.

– Виски?

– Со льдом, пожалуйста.

– Я позвонил в кафе. Они доставят двойные сандвичи, картофельный салат с майонезом, шоколадный торт и ванильное мороженое на десерт. Вот такой у нас будет праздничный ужин.

Дэниэл хмыкнул.

– Эта холостяцкая жизнь с каждым днем нравится мне все больше и больше, – сказал он, принимая из рук зятя стакан с виски. – Отличная была идея, Ной!..

Марис была рада, что она переоделась к ужину, так как Майкл впервые за время их знакомства накрыл стол в большом обеденном зале.

Сегодня на Марис было серое шелковое платье, которое она купила в начале лета у Бергдорфа, полагая, что оно как нельзя лучше подойдет для какого-нибудь загородного пикника. Так и вышло, если, конечно, можно было назвать пикником этот ужин в особняке восемнадцатого века. И хотя элегантное платье и крупные коралловые бусы не делали ее похожей на томную южную леди, выглядела она в этой обстановке вполне достойно.

Сегодня Майкл превзошел самого себя. Застеленный белой льняной скатертью стол украшала низкая ваза, в которой плавали душистые цветы магнолии; по обеим сторонам от вазы стояли до блеска начищенные бронзовые подсвечники с белыми свечами. Тарелки были из тончайшего костяного фарфора, начищенные серебряные приборы сверкали, хрустальные бокалы разбрызгивали во все стороны крошечные зайчики.

– Как красиво, Майкл! – воскликнула Марис, замерев на пороге зала.

– Только не думай, будто все это мое, – сказал из своего кресла Паркер. – Все это великолепие взято напрокат на один вечер.

– Угу, – подтвердил Майкл. – В баре у Терри… Ты, наверное, не знаешь, что он зарабатывает на жизнь, сдавая напрокат сервиз, доставшийся ему от прабабушки?

Марис рассмеялась.