Завхоз снова в игре!

Борисов был такого же мнения и строить глазки Валанко не собирался. Король Морании, Альбего Сорера Карлиус Третий, самый пожилой из всех, был, пожалуй, ровесником Филча. Территории его соприкасались с Альбионом лишь краешком, и чувствовалось, что Альбего утомлен и прибыл, скорее из-за опасений насчет Империи и желания поддержать союз пяти перед лицом ее неминуемого разгрома Альбиона. Не то, чтобы он был союзником, но давление лет, отсутствие юношеского задора, нежелание затевать войну — все это было плюсами в пользу Альбиона и Борисова.

― На войне не до расшаркиваний, — бросил Борисов.

Похоже, попал в тон, верно угадал насчет характера.

― Теперь вы собираетесь втянуть нас в войну с Империей? — звонким, ломающимся голосом воскликнул Бергиненц, отпихнув рукой потянувшегося к уху советника.

― Я не собирался вас никуда втягивать, — нейтрально ответил Борисов. — Но когда прекрасная королева Анабель (та приосанилась и улыбнулась, отчего подбородки заколыхались) прислала мне ноту, я подумал — почему бы не обсудить наши разногласия? Признаться честно, я немного удивлен стремительностью решений и прибытия, но также и восхищен вашей скоростью. Теперь я не сомневаюсь, что мы сумеем быстро решить все вопросы и расстанемся добрыми друзьями.

Немного лести, проверки реакций. Знают про легионы под стенами Хогвартса, ну тут трудно было бы не заметить, пожалуй. Лесть съели, Анабель стреляет глазками. Представив секс с этой жирной тушей, Борисов мысленно содрогнулся. Тоже, конечно, выход, переспать во имя Альбиона, потереть жабры Валанко, уже двое из пяти, с Альбего договориться, сунув кусок земли и куш, а Пронансу и Людо дать понюхать бронированного кулака, затянутого в перчатку.

Но как-то не хотелось Борисову прибегать к такому решению.

― Заключать соглашения с тем, кто вскоре падет под мощью Империи? — прорычал Людо.

― Вы можете остаться и посмотреть, как я разгромлю Империю, — растянул губы в улыбке Борисов.

Он не врал, и часть правителей это ощутила, не магией, конечно, дипломатическим чутьем, опытом и интуицией. Дочь Анабель что-то быстро писала, подсовывала маме листы.

― Ведь ради этого же все, правда? — выстрелил наугад Борисов и ощутил, что попал. — Посмотреть, в каком состоянии Альбион, урвать куски, когда Империя уничтожит меня и мое королевство?

― Враг Императора — это серьезно, — подал голос Альбего, не слишком громкий, но уверенный. — Империи тысяча лет, и за ее историю немало противников становились личными Врагами Императоров. Ни один из них не выжил. Они были убиты, земли их преданы разорению или разграблены соседями, как это случилось с Беркией, и память осталась только в исторических хрониках. Если вам дороги ваши поданные, то отдайте свои земли нам и они выживут. Империя восстановит границу по Тролльему Хребту и прекратит кровавое нашествие.

Подданные Борисову были дороги, но именно в качестве его подданных, а не чьих-то чужих. В то же время, окончательно стала понятна поспешность сбора соседних правителей — с Империей не особо договоришься, но в то же время не-Врагов Ангабор трогать не будет.

― Мы даже можем предоставить вам убежище, — колыхнула телесами Анабель, — разумеется, втайне, чтобы Империя не прознала.

Борисову сразу представился комфортабельно обставленный подвал, где эта жирная туша будет иметь его и уходить. Он, конечно, ценил жизнь, очень ценил, и жаждал бессмертия превыше всего, но… сидение в подвале из милости Анабель точно не приблизило бы его к бессмертию и изрядно сократило жизнь.

― Предлагаю вам всем войти в состав Альбиона на очень выгодных условиях, — проявил ответную наглость Борисов. — Второй раз я такого предложения делать не буду.

Чего стесняться, если его уже поделили, как дичь на охоте, и приготовились разрезать и зажарить. Странно даже, что соседи к Императору на поклон не пошли. Или пошли? Или побоялись, что Ангабор прямо скажет, мол, Альбион мой, и тогда придется утереться и сидеть, молча в тряпочку?

― Да вы наглец! — воскликнула Валанко, причем непонятно было, возмущается она или восхищается.

― Беру пример с соседей, — ответил Борисов. — Я-то думал, у нас лишь мелкие пограничные разногласия, а вы уже Альбион на части поделили!

― Как король вы должны думать в первую очередь о королевстве и подданных! — твердо заявил Альбего. — Даже дети богов уже вас не спасут!

В его словах имелся резон, для внешних наблюдателей Альбион, пожалуй, выглядел обреченным. Борисов заколебался на мгновение — сказать, не сказать? — но затем решил не говорить. Слишком многое поставлено на карту, чтобы рисковать даже такой возможностью утечки информации.

― Причем тут дети богов?

― У вас даже охрана из них, — указал Альбего, — такое бывало уже неоднократно. Короли уповали на детей богов, их силу, им казалось, что бессмертные станут надежной защитой, но выходило все наоборот. Мы вынуждены мириться с детьми богов, но приближать их к себе опрометчиво и глупо. И король, совершивший такой поступок, пытается уверить нас, что способен разбить Империю?