Завхоз снова в игре!

— Ваше Величество! — с обидой в голосе закричал протолкавшийся Квальво.

Придворные тоже пытались протолкаться, но Хомяк лязгнул пастью, троллихи сомкнули ряды, в общем, разнаряженной толпе пришлось отступить. Пока что.

— Пойдешь на повышение, — ответил ему Борисов.

Квальво растерянно заморгал, затем поклонился. Борисов и сам пока не знал, куда пристроить полурослика-секретаря, но дел было много, применение найдется точно. Соратников, проверенных и надежных, остро не хватало.

— Именем Жадности! — раздалось повелительное.

Троллихи расступились, вперед вышел Левозуб, в сверкающих жреческих одеяниях, сопровождаемые другими жрецами, с лоснящимися рожами. Левозуб тоже не выглядел голодающим, по правде говоря.

— Ваше Величество! — вскинул руку Левозуб, словно собирался стукнуть Борисова золотым скипетром. — От этой грязной и гнусной еретички несет демонами! Мало того, она находится рядом с божественным Хомяком…

— Слава Божественному Хомяку!!! — раздался слитный выкрик, Борисов аж оглох на правое ухо.

— И оскверняет его своим присутствием и дыханием!

Палец его указывал на Пинки, разумеется, полуголую Пинки в ошейнике, с цепью, тянущейся к лапе Хомяка.

— Это моя жена, вообще-то, — заметил Борисов.

Так-то он был согласен с Левозубом, но рисковать не хотел. Терпеть повернутую на сексе, боли, вере и удовольствиях девицу было легче, чем орды ассасинов. Да и с Палмер она помогла управиться, без Пинки представление вышло бы не таким убедительным и действенным.

— Все равно, я требую!

— Не так быстро, — предостерегающе бросил Борисов. — И не здесь.

Троллихи сомкнулись стеной, отсекая жрецов и пропуская внутрь кабинета только Левозуба.

— Ее присутствие здесь обязательно? — сверкнул глазами Верховный Жрец в сторону Пинки.

— Я грязная еретичка! — тут же взмолилась та, складывая руки перед грудью. — Помойте меня! Накажите меня! Я раскаюсь! Я приму новую веру и пройду обряды очищения! Особенно те, где надо наказывать демонов! Я могу наказывать еретиков, могу вспарывать им грудные клетки, могу вырывать сердца и заливать их кровью алтари! Дайте мне войско, я пройду огнем и мечом от океана до океана во славу Бога Жадности! Я уже люблю его и готова принести клятву!

Она попробовала поцеловать Хомяка под хвост, тот слегка прижал Пинки лапой и зарычал.

— Вот с такими кадрами приходится работать, — вздохнул Борисов.

За спиной его стояла Мариэтта, грозной статуей богини войны. С этой метаморфозой еще предстояло разобраться, но Борисов точно знал, что она охраняет. Достаточно на текущий момент.

— Теперь послушай, Левозуб, — сказал Борисов, меняя тон. — Да-да, засунь на секундочку в свою шерстяную жопу эти титулы и звания и все остальное, поговорим просто, как раньше.

Он прищелкнул пальцами, на столе появились выпивка, закуска и сигары. Мгновение спустя Борисов понял, что опять воспользовался Магией Призыва, но работала она пока что только в пределах дворца. Если он сможет улучшить магию дальше, укрепит связь с Империей, то и границы воздействия расширятся.

— Мы были в одной команде, — продолжил Борисов, выпуская клуб табачного дыма, — у тебя было неснимаемое проклятие, у меня было и осталось неснимаемое проклятие. Я помог тебе, а ты вдруг взялся чваниться и надувать щеки. Империи Сиесты будет плохо без Хомяка и Бога Жадности, но она выживет.

Теперь выживет, добавил он мысленно.

— А вот Бог Жадности никому нахрен, кроме меня, не нужен. Сидел себе в безвестности и снова туда же отправится, если ты будешь так надувать щеки. Ты там как, на прямой связи с шефом, или мне нужно будет в храм топать, нос золотой статуе тереть?

Левозуб замер, от него начало исходить ощущение небывалой мощи, а Мариэтта шагнула вперед, прикрывая собой Борисова.

— Ты — наглец и хам, — заявил Левозуб.

— Просто сразу расставляю акценты, — ответил Борисов, делая жест Мариэтте отойти. — А то так и норовят на шею или на член забраться и сразу начать кататься на мне.

— Как ты собираешься бороться с Высшим Пантеоном без меня?

— Как ты собираешься выживать без меня? — спросил Борисов. — Сколько лет ты провел тенью тени в толще камня?

Левозуб молчал, сверкая глазами. За его спиной сверкал глазами задравший голову Хомяк. Борисов и рад бы был заняться чем-то другим, но Жадности или его жрецам внезапно захотелось остренького.

— Мои подданные останутся моими поданными, но что будешь делать ты без верующих? Без притока мощи к тебе?

— Ты не посмеешь.

— Договорюсь с детьми богов, — отмахнулся Борисов. — Не все верят в богов Высшего Пантеона, но все хотят титулов и земель. Всё? Закончили меряться пиписьками? Поговорим о деле?

— Поговорим, — ответил Жадность устами Левозуба.

— Метка проклятого богами. Мне нужно от нее избавиться.

— Я уже говорил и повторю, для этого мне надо занять твое тело! — воскликнул Левозуб. — Нет, ты должен добровольно уступить его мне!

— А ты потом откажешься выселяться, — хмыкнул Борисов. — Плавали — знаем. И я так не понял твоей одержимости моим старческим телом.

— Я сейчас нахожусь в чужом теле и владелец его мне доверяет!