Завхоз снова в игре!

— Что прикажете с ними сделать, Ваше Величество? — подскочил и склонился один из тюремщиков.

— Раздайте бомжам и нищим, пусть занимаются любовью, а не воровством, — проворчал Борисов.

— В столице Империи нет бомжей и нищих!! — вытянувшись в струнку и старательно втягивая толстый живот, отрапортовал тюремщик.

— Да ну? — изумился Борисов. — Надо будет похвалить графиню Маурелл.

Сделать ее герцогиней. За заслуги и… да, за секс с императором, какого хрена. Вот кого надо брать в жёны, в старшие жены, чтобы все утерлись.

— Так что делать с содержимым камер?

— Отнесите в ближайший храм да пожертвуйте, — махнул рукой Борисов.

Он пошел дальше, в сопровождении неизменной Мариэтта и две троллихи, Тутары и Зыгары. Судя по виду тюремщиков их каменные обнаженные телеса как раз проняли до самой глубины души. Борисов неожиданно понял, что затягивает возвращение Арнэль еще и по этой причине, из-за троллих. Придут восемь вождей, спросят, как их подарки Великому Посланнику, и обидятся, что он еще не употребил этих "юных прелестниц, с телом, подобным вкуснейшему граниту".

Может, к Хомяку их приставить?

— Так, дальше я пойду один, — сказал он Мариэтте на границе подземелья.

Та явно осталась недовольна, но против воли Борисова не пошла. Ощущала, что в подземелье, куда никому нет доступа и где главный босс — призыв самого Борисова — ему мало что угрожает. Знала бы об истинной цели визита, обязательно увязалась бы следом.

Беда просто с этими демонами, думал Борисов на ходу.

Какая-то болотная мелочь чавкала под сапогами, задувал теплый и влажный ветер. Только упомяни демонов, как все сразу хватались за оружие и начинали бормотать молитвы. Общественное порицание и презрение, да что там, даже титул Осквернителя Борисову прилепили. Ну, казалось бы, ты и так уже Осквернитель, твори, что хочешь, ан нет. Ближайшие верные соратники переживают, уговаривают не делать и даже не думать о контактах с демонами.

Пинки.

— Пинки, Пинки, девочка с картинки, — фальшивя, пропел Борисов.

Следовало признать, что быстрого решения "проблемы Пинки" нет. Нужно было или вкладывать силы и время, вычищая тараканов из ее головы, либо махнуть рукой и просто поставлять ей все то, что нравилось Пинки. Слова на нее не действовали, обещания наказания тоже. Договор с подводными жителями был уже давно согласован и выверен, и даже подписан втайне, а Пинки развлекалась напропалую с русалами и русалками, начиная с самой королевы.

Если бы не опасность потери Империи… нет, рисковать было нельзя.

— Явись, Хомяк, — взмахнул рукой Борисов, дойдя до нужной пещеры.

Хомяк, причесанный, завитый и сытый, явился, сразу заняв изрядную часть пещеры. В других он вообще бы не поместился, потому Борисов и отказался от мысли провести ритуал в камере "секс-подземелья". Хомяк повертел головой, обнаружил вместо жриц и чесальщиц любимого хозяина и сразу радостно оскалился. Через него обо всем узнает Жадность, да и плевать, бог и так был в курсе отношений Борисова с демонами.

Тревогу Жадность до сих пор не поднял, хотя Борисов и не исключал, что в будущем все эти фактики послужат для шантажа. Жадность, хоть и не был любимой младшей женой, но хотел тела Борисова с такой страстью, что легко мог бы затмить всех пятерых жен, вместе взятых.

— Явись, Пинки, — вскинул руку Борисов.

Здесь, конечно, пошло тяжелее, но он сжал нить и дернул, ощущая, как вливается в него магическая энергия подземелья, транслируемая через Бодрую Квакушку. Жаба-босс тоже явилась, своими лапками, заняв еще изрядную часть объема пещеры.

Пинки, мокрая и обнаженная — не считая ожерелья на груди и ракушек, прикрывавших пах и задницу — появилась в центре пещеры, продолжая танцевать "зажигательный танец живота".

— Аргус!! — закричала Пинки радостно, потом ойкнула. — Договор!

— Не волнуйся, уже давно все подписали, — заверил ее Борисов.

— И ты ничего мне не сказал?!

— Я просто не мешал тебе развлекаться, метать икру и все такое.

— Все равно, я обиделась! — отвернулась Пинки с возмущенным видом, сложив руки на груди.

Уставилась гневно на Жабу и Хомяка, которые взирали на нее сверху вниз.

— Мда, меня же разорвет, но как заманчиво, — облизнулась Пинки, забыв обо всем и глядя на член Хомяка. — Это же угодное богу деяние, да?

Вот в кого надо вселиться Жадности, подумал Борисов. Занял бы тело Пинки, сделал его божественным и трахался хоть с драконами, не боясь лопнуть.

— Эй, у меня есть для тебя работенка, — сказал Борисов. — Нужно призвать демоницу!

— Контакты с демонами неугодны богам, — отмахнулась Пинки. — И я на тебя обиделась!

— И что мне нужно сделать, чтобы ты перестала обижаться? — вздохнул Борисов.

С соратниками было бы легче, но они бы не одобрили призыва демонов. Дети богов — так тем более, еще растрепали бы всем. Пускай Борисов и свел вместе Архина с Ридером и писцами, но не вызывая подозрений получил только свитки антидемонических барьеров. Разорвав связь с Палмер, он лишил себя магии призыва, что было необходимо в тот момент, но мешало в этот.

— Что тебе нужно сделать? — заинтересовалась Пинки.

Она обернулась, окинула предвкушающим взглядом Борисова.