Завод по производству облаков

А вот стены подвала походили на место археологических раскопок. Будто кто-то старательно бил по ним молотком и даже сверлил. Верно, потому соседка и слышала шум. По полу рассыпались большие куски штукатурки и камни...

Но, похоже, вор нашел то, что искал.

За сбитой штукатуркой и вытащенными кирпичами в стене чернел небольшой проем, которого я прежде не замечала. Я понятия не имела, что в стене подвала есть скрытая ниша. 

– А ты говоришь, здесь ничего интересного. Настоящий тайник! – присвистнул Орлов.

– Это еще что за… – выругалась я, уже набирая телефон полиции.

Мы вышли из дома, чтобы отдышаться.

У меня кружилась голова от всего этого безобразия, я никак не могла успокоиться. Орлов обнимал за плечи, поддерживал.

Пока мы ждали наряд, из ближайшего дома примчалась и соседка, что сообщила мне о ночных гостях.

– Улечка, деточка! Я ведь говорила, что кто-то вас обокрал! Да что же это такое! – причитала она, не обращая внимания на стоящего рядом мужчину. – Что пропало-то? Телевизор? Деньги?

– Ничего не пропало… Кажется, ничего, – успокоила я женщину. – Полиция разберется. Не переживайте.

– Как же… Я ведь часто общалась с твоей бабушкой. Она так тепло о тебе отзывалась, рассказывала о твоих успехах в Москве. Гордилась тобой и твоим сыночком. Вот Надежда Петровна только тебя недолюбливала. Это ведь она тебя оговорила. Я сама слышала. Потом твоя бабушка все поняла, услышала ее разговор с сыном. Как она плакала! Ты бы знала!

Я совсем растерялась. Я уже давно понимала, с чего все началось. И про Надежду Петровну, и ее притязания на наследство. Но в тот момент от расстройства вообще туго соображала. Перед глазами как наяву встало лицо бабушки и ее голос, когда она звонила мне на работу... 

– А вы не могли бы повторить это все в суде и подробно? Вижу, вы женщина справедливая. Да и деньги вам не помешают. Верно? – внезапно вмешался в разговор Орлов.

– Так я это… Я…

– Мы ведь договоримся? Сколько стоит ваша сознательность? – продолжал он давить на соседку. – Я заеду к вам завтра, поговорим. А пока отдыхайте. Сейчас приедет полиция, они здесь сами разберутся.

В глазах пожилой женщины загорелся огонек жадности. Она бросила взгляд на дорогую машину Орлова, потом на свой старенький дом. Видно, уже прикидывала, сколько можно стрясти с богатого мужика.

– А заходите днем. Поговорим. Вы мужчина солидный. Сразу видно, что Ульяна теперь в хороших руках…

Дождавшись машину, в которой приехали двое дежурных из местного участка, мы с Орловым вернулись в дом, показывая следы преступления.

Вскоре подтянулся и местный следователь.

Следующие полчаса прошли, как в тумане. Возможно, полицейские и не стали бы так тщательно осматривать дом старушки, если бы не участие Орлова, которого в городе знали многие. Его авторитет явно сыграл свою роль. Полиция проверяла все досконально, снимала отпечатки, следы подошвы. Осматривала каждый уголок, пока я сидела на кухне со следователем, заполняя документы.

Казалось, это никогда не закончится.

– Костян, тут на розетке следы машинного масла, довольно свежие. Вносим это в протокол? – спросил один из полицейских, заглянув к нам.

– Да, все вносим. Следы масла, говоришь?..

Орлов, который как раз вернулся к нам, неожиданно насторожился:

– Странно. Откуда масло?

– Вероятно с инструмента взломщика, который он пронес с собой и включал в сеть, – вздохнув, ответил следователь. – Так что могло храниться в той нише?

– Я… не знаю… – выдохнула я, переглянувшись с Орловым. – Я даже про нишу ничего не знала. Дому черт знает сколько лет! Ее могли сделать еще при постройке!

– Похоже, в доме ничего и не пропало. Разве что порчей имущества попахивает. К тому же, дом – объект судебного разбирательства…

Я едва дождалась, пока все закончился. Казалось, мы тут заночуем.

Когда мы наконец вышли и сели в машину, Орлов вдруг задумался. А потом вспомнил:

– Я ведь говорил тебе о найденной в документах квитанции.

Я устало кивнула. Действительно, было такое. Он обещал выяснить, что это за платеж.

– Мне пробили номер счета с квитанции. Это плата за услуги нотариуса из областного центра. Незадолго до смерти твоя бабушка оформляла какой-то документ, о котором никому ничего не сказала. Я хотел выяснить больше, поэтому тебе не говорил. Но, кажется, помимо слов соседки, у тебя будет неопровержимое доказательство для суда. Сперва я даже подумал, что в доме искали именно эту бумагу. Других вариантов в голову не приходило.

– Вряд ли бабушка замуровала документ в стену. Да и мне сложно представить, чтобы пожилая женщина смогла сама положить кирпичную кладку… Скорее всего, бабуля документ где-то припрятала. Че-ерт! Она ведь хотела мне что-то рассказать, – смутно припоминала я.

– Это верно. Стоит подумать, куда она могла спрятать документ. Возможно, она сделала это втайне от своей сиделки. 

Так и есть, бабушка что-то темнила...

А с раздолбанной стеной вообще мутная история.

Орлов почесал лоб и внезапно нахмурился.

– Ты ничего не хочешь мне сказать, Уль?

– Ты сейчас о чем?

– Да так…. Что ж, поехали домой. Завтра во всем разберемся. 

Я не сильно понимала причины его реакции, думала о своем.