Завод седьмого дня

– Значит, встретимся на лестнице. Без меня не уходи.

– Ну да, – согласился Карел.

Йохан кинул на него недовольный взгляд и вышел.

Карел прекрасно знал, что подождет десять минут, после чего уйдет один. Но, по крайней мере, Йохан вспомнил про племянника – это уже хорошо.

Вот только что дарить мальчику, Карел не представлял – а пора, в четыре года уже не отделаешься просто так. И, плюнув на работу, Карел отправился на поиски Кристиана.

К несчастью, в приемной обнаружился только Свен, да и то он куда-то уходил. Прислонившись плечом к дверному косяку и заслонив собой проход, он – насколько мог – дружелюбно оскалился.

– Чем могу?

– Ничем не можешь, – отозвался Карел, изо всех сил стараясь сделать так, чтобы это не было похоже на откровенное хамство. – Где Кристиан, не подскажешь?

– Ну вот, – обрадовался Свен, – а ты говоришь – ничем не могу. Могу и еще как. Наш замечательный, распрекрасный Кристиан отбыл по поручению Мастера. Как и всегда, борется со врагами народа, не покладая рук и ног. Глядишь, с таким рвением скоро ни врагов, ни народа не останется. Ну, или рук и ног. А теперь извини, мне пора.

Свен деликатно прикрыл дверь в приемную и начал спускаться первым. Карелу ничего не оставалось, кроме как проследовать за ним. Оставался последний человек, который мог ему помочь – и Карел вернулся в столовую, где скучала Аника.

– Решил еще раз пообедать? – удивленно поинтересовалась она, смахивая крошки со стола.

Карел, лавируя между стульев, уселся как раз за тот столик, который протирала Аника, и грустно уставился ей в глаза.

– Ну что, что такое у тебя опять случилось? – она всплеснула руками, рассыпав по полу крошки, и опустилась на стул напротив.

– Что Маю дарить, а?

Аника хмыкнула, и морщинки у ее губ пролегли глубже.

– А сказал: сам справлюсь, сам придумаю. Нет бы сразу послушать старую тетку, которая вырастила троих сыновей.

Карел виновато пожал плечами: ну да, вот так вот вышло. Так он просто на себя надеялся.

– Клаас безумно любил книги. Причем я никогда не видела, чтобы он их читал. Клал на ночь под подушку, ложился и засыпал. А утром приносил книгу и говорил: я прочитал, неси еще. И приходилось ему книги доставать, там уже без разницы было – брошюра по технике безопасности или про любовь техника и танцовщицы.

– Я сомневаюсь, что Май уже умеет читать.

Аника согласно кивнула.

– Да, рановато еще. Абель мой еще в детстве всем показал, кем хочет быть. Представь себе: иногда привозят мясо. Хорошо, если будет кусок на семью. И кости для супа. Так этот знаешь что вытворял? Все мясо истыкает, кровь в баночку сцедит, кости разломает, потом вернет – на, готовь. И держит кровь под кроватью, заглядывает иногда, ждет, пока там жизнь не зародится.

Карел улыбнулся. Абель в этом рассказе вполне себе вырисовывался. Да, он был именно таким.

– А Кристиан что?

– Мы никогда ему ничего особенного не дарили. Праздник будет – и ладно. Вкусно накормят – и хорошо. Как-то так вышло, что раз уж он самый младший, ему постоянно ничего не достается и приходится самому добывать. Он и сейчас этим занимается, как, собственно, и всегда.

– Да, это он. А что в итоге? Что я могу подарить Маю?

Аника улыбнулась и развела руками.

– Я это всего лишь к тому, что для каждого ребенка нужен свой подход. Я же не знаю, что любит Май.

– Вот спасибо, – обреченно кивнул Карел.

– Всегда пожалуйста, – разулыбалась Аника. – Обращайся еще.

Все, что осталось Карелу – это вернуться к своей работе, а после отправиться домой. В квартире Альберта было пусто, как и этажом выше.

Наверное, его это успокаивало – куда неприятнее было бы зайти в свой дом и узнать, что в нем есть кто-то посторонний. Например, так очень любил появляться Мастер и часто практиковал Кристиан. Кому же такое понравится?

Карел собрался уже ложиться спать, так ничего и не придумав, когда кто-то постучал в дверь. Карел взял за привычку запираться, когда входил в дом, так что пришлось одеваться и идти открывать. На пороге стоял Альберт.

Точнее, не стоял, а пошатывался, цепляясь за косяк. Как только открылась дверь, попытался протиснуться в коридор, но Карел удержал его.

– Ты живешь этажом ниже, – напомнил он брату, мешая пройти.

– Да помню я, – сквозь зубы прошипел Альберт и внезапно толкнул Карела в плечо, проходя по коридору прямо на кухню и не дожидаясь, пока брат придет в себя.

– Ну, тогда почему ты не там? – Карел прошел следом за ним и плеснул воды в стакан. – На, выпей.

Запах, который шел от Альберта, по консистенции был такой, что Карел отошел к окну, боясь захмелеть.

Альберт взял стакан, выпил и некоторое время смотрел перед собой, с трудом опуская набухшие веки. Наконец он потер щеку, на которой отчетливо дергался нерв, и перевел взгляд на Карела. Тот тут же напрягся – что-то сейчас будет?

– Я хочу забрать своего сына.

Карел опешил и не сразу смог ответить. Но когда все-таки нашелся, прозвучало это достаточно резко:

– Ты рехнулся? Куда тебе ребенка? Ты о чем думал четыре года?

Альберт начал подниматься, недобро щурясь, но его подвели ноги, пришлось снова сесть.

– Куда ты его дел?

– Я тебе ничего не скажу.