Завод войны

Вскоре он увидел уединившуюся самку – но она уже оторвалась от стены и быстро плыла к товаркам. Цворн сделал рывок, чтобы перехватить ее, зайдя сбоку, попытался зацепить клешней край ее панциря. Она чуть развернулась, взмахнула мандибулой – и отбила его клешню. Он и забыл об этом приеме. Много, однако, воды утекло…

Самка уже присоединилась к трем компаньонкам, и все они повернулись к нему. Цворн застыл, глядя на них, размышляя о том, что некоторые из его ровесников уродовали своих жен, удаляя им жвала. Другие снабжали яйцеклады самок фиксаторами, чтобы те не могли их использовать во время спаривания как оружие. А третьи вообще запирали женщин в клетки, предотвращая любое движение и делая спаривание абсолютно безопасным занятием. Цворн, однако, придерживался старых традиций. Он понимал эволюционный императив, сделавший самок такими враждебными по отношению к желающим спариться с ними самцам. Только самые сильные, самые агрессивные, самые выносливые и живучие самцы получали возможность размножаться. Но Цворн предпочитал свободно маневрирующих самок не поэтому. Он имел дело и со скованными, и с искалеченными партнершами, и это были совсем не те ощущения. Жестокий секс приносил ему куда больше удовольствия.

Цворн приблизился, наметив себе ту, что левее, и рванулся в брешь между этой самкой и другими. Ближайшая справа вскинула жвала, стараясь пырнуть его, но Цворн перехватил их клешней. А та, что слева, меж тем тоже пошла в атаку, попытавшись поймать две его передние ноги – и оторвать их. Цворн метнулся в сторону; его возбуждение нарастало, коитус-зажим стучал о панцирь. Клешня левой самки соскользнула с железной ноги, не причинив вреда: протезы присоединялись к телу крепко-накрепко.

Та, что была крайней справа, поспешила поучаствовать: она скрутилась, как гнида, метя яйцекладом в зрительную турель самца. Цворн отбил «пику», но яйцеклад все же задел основание одной из его мандибул. Ужасная боль лишь усилила возбуждение. Он рубанул клешней по брюху самки, ломая ребра панциря, и она откатилась, заливаясь зеленой кровью. Намеченная им самка попыталась развернуться так, чтобы не подпустить его сзади, но он, ухватив другой клешней край ее панциря, притянул самку к себе, одновременно полоснув ногами по глазам агрессивной соседки. Та чуть отступила, и он боднул ее панцирем, все еще цепляясь за потенциальную партнершу. Его цель упала на спину, яростно загребая ногами, защищаясь. Цворн на отскоке обогнул ее, зайдя с тыла – и навалился на самку, придавив ее задней половиной тела.

Коитус-зажим вошел точно в приемные пазы и, пока прадор полз по спине самки, крепко заклинился. А Цворн уже сомкнул клешни на мандибулах «дамы», обвил ее ноги своими и резко опустился. Она боролась, содрогаясь под его мощными толчками, а две ее компаньонки, оправившись, колотили самца жвалами, пытаясь согнать его. Щитовидная секция панциря, защищавшая мягкую двойную вагину, оторвалась, вода вокруг окрасилась кровью, кусок панциря висел на хряще. А Цворн вгонял пенисы внутрь, и вынимал их, и снова, и снова, пока не достиг экстаза и не впрыснул в самку семя – стук жвал о панцирь превратился для него сейчас в пульсацию наслаждения. После долгой бездумной паузы, когда он даже не вполне осознавал, что делают с ним женщины, Цворн скатился с самки и быстро отскочил подальше. Соседки засуетились, приделывая на место оторванную часть панциря, спешно приклеивая его желтой пузырящейся замазкой. Когда-то, в океанской воде, кишащей паразитами, которые непременно проникли бы в столь уязвимое место, это было необходимой предосторожностью.

Цворн отступил к дальней стене, к ряду очистных отверстий, опираясь на которые он мог бы выбраться к водяному затвору. Выплыть наверх с тяжелыми протезами он и не рассчитывал. Только сейчас он заметил кровь, сочившуюся из ножных пазов – из мест, где протезы соединялись с живым телом. А еще на панцире появились борозды и пара трещин. Цворн чувствовал себя разбитым, удовольствие от спаривания несколько омрачила его стремительность. Добравшись до первого отверстия, он припомнил, как в далеком прошлом ощущал ту же досаду из-за краткости акта, и решил, что ему нужно больше практиковаться. Кстати, карабкаясь наверх, он вспомнил, что и раньше приходил к такому же выводу.

Глава 13

Блайт

Древний скафандр был пуст. В конце концов Блайт набрался храбрости, открыл лицевой щиток и заглянул внутрь, обнаружив с изнанки лишь какой-то налет, напоминающий копоть. И отправился дальше – искать Пенни Рояла в других местах.